Скудельные сосуды. Практика личной молитвы по преданию святых отцов.

Давид говорит: «К Тебе возвожу очи мои, Живущий на небесах!»⁵⁵²⁾ «К Тебе, Господи, возношу душу мою»⁵⁵³⁾. Ибо когда «очи» духа «возводятся» на такую высоту, что удаляются от связей с земными вещами и не земными образами наполняются, и в такой степени горе воспаряют, что смотрят уже поверх тварных вещей и обращаются всецело на созерцание Бога и заняты бывают благоговейной и смиренной беседой с Ним, Который внимает им. Как может не родиться отсюда величайшая польза для них самих, /тех, кто возводит/ «очи», и они «открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаются в тот же образ от славы в славу»?⁵⁵⁴⁾ И тогда нисходит на них как бы некое духовное излияние от Бога, что ясно открывается из следующего отрывка: «Яви нам свет лица Твоего, Господи»⁵⁵⁵⁾.

Мысль, заключенная здесь, нам уже знакома: внешний жест есть только отражение внутреннего состояния, которое одно только и имеет значение. Возведение очей к небу, к символическому «месту» Божию, в определенном смысле преобразует все тело в «икону»⁵⁵⁶⁾, в образ «порыва духа, что устремляется к духовному миру»⁵⁵⁷⁾. Поэтому, обращаясь к верным, Апостол напоминает им:

Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге⁵⁵⁸⁾.

И потому взгляд, обращенный к «горнему», поворот к востоку во время молитвы имеют тот же самый смысл: обращения ко Господу! Как душа обращается ко Господу во время молитвы, поскольку она как тварное личностное бытие обретает в личности Бога реального «Другого», так и молящийся обращает к Нему физическое лицо свое, «зеркало» души.

Всегда, даже и тогда, когда мы бредем по дороге, всем сердцем будем обращать молитвы к Богу. Будем усердны к молитве, простирая руки крестообразно, произнося молитву, что написана в Евангелии /т.е. Отче наш/ и очами сердечными и телесными обратимся ко Господу, как написано: «К Тебе возвожу очи мои, Живущий на небесах, как очи рабов обращены на руку господ их»⁵⁵⁹⁾.

* * *

Хотя монах должен молиться повсюду, «во время общей службы... и в домах, и во всяком месте, будь – то в поле или с братией»⁵⁶⁰⁾, однако стояние с крестообразно простертыми руками, будучи весьма экспрессивным, как и другие подобные жесты, предназначено скорее для молитвы в своей «келье».

Тем, которые еще не стяжали истинной сердечной молитвы, должно помочь тягостное усилие молитвы телесной. Но хочу сказать, что часто случается, что: распростертие рук, биение себя в грудь, умиленное взирание на небо, глубокие воздыхания и частое преклонение колен, – все это они в присутствии других не могут делать⁵⁶¹⁾.

Из этих жестов, что не должны совершаться на людях, ибо они легко возбуждают любопытство других, а иногда и восхищение с их стороны, подавая таким образом повод к тщеславию, должно быть исключено «умиленное взирание на небо». Ибо этот жест не только заменяет стояние с поднятыми руками, но он так мало заметен, что непосвященный едва ли поймет его смысл. Таким образом наше «духовное делание» останется скрытым.