Скука (СИ)

Прожить жизнь смертного… Интересно, как я себе это представлял, когда нёс чушь тому пареньку? Уже не помню. Похоже, что никак. Просто шутил. А человек воспринял мои слова всерьёз, и они стали Законом. Тоже шутка, но уже Творца. Сказанное нами обретает силу, если в него поверят. Может, в этом и заключается одна из причин сумасшествия моих собратьев? Может быть. Но что толку гадать сейчас, когда никого уже не вернуть? Сейчас, когда надо думать, как не остаться бессмертным в человеческом теле? Хм, задача. Особенно если учесть, что тело это совершенно не приспособлено к жизни — ни силы, ни выносливости, ни каких-нибудь полезных навыков, да и снаряжение оставляет желать лучшего, поскольку практически полностью отсутствует. А если…

* * *

«А эта, похоже, не так глупа, — подумал полулежавший на груде наваленных на ковёр подушек правитель, разглядывая молодую танцовщицу, томно изгибавшуюся перед ним под тихую музыку. — Или кто-то ей подсказал, что прикрытые прелести возбуждают сильнее? — он взял из широкой серебряной чаши очередную ягоду и забросил в рот. — Если подсказали, то надо выяснить, кто тут у меня такой умный, а потом…»

Что потом, правитель додумать не успел: в дверь осторожно поскреблись, и после недовольного «Ну кто там ещё?!» в комнату просочился невысокий лысый старик, исполнявший обязанности личного слуги, а в свободное время всеми силами портивший жизнь любому, кого замечал поблизости от своего господина. Согнувшись в три погибели, старик мелкими семенящими шагами приблизился и зашептал:

— Великий, прости, что я помешал твоему отдыху, но в городе… — не договорив, старик повёл глазами сначала в сторону танцовщицы, а затем на занавес, за которым скрывались музыканты.

В другое время Ях'Хат с огромным удовольствием выгнал бы старого осла пинком, но сейчас в городе стало слишком уж беспокойно — сбежавший бог, казнённые жрецы… Чернь находилась на грани бунта, а некоторые так называемые «уважаемые горожане» не скрываясь готовились перебраться куда-нибудь в другое место. В сложившейся ситуации можно было очень быстро лишиться короны правителя. Вместе с головой. Поэтому Ях'Хат, скривившись, как от кубка лимового сока, рявкнул:

— Все вон!

Девушка, прервав танец на середине движения, молча выпорхнула через неприметную дверцу, за ней тихо скользнули музыканты, сопровождаемые двумя доверенными охранниками. Проводив их глазами, старик опять склонился к уху своего господина:

— Великий, в городе говорят, что бог отправился с твоим наследником, чтобы защитить его от врагов…

— Что-о-о?! — рука правителя стиснула горло слуги, не позволяя тому вздохнуть. — Что ты несёшь, дерьмо пустынной гиены?!

Старик захрипел, пытаясь ухватить широко раскрытым ртом хотя бы немного воздуха. Когда его лицо начало синеть, Ях'Хат, успевший немного успокоиться, разжал пальцы и брезгливо вытер их о широкие шаровары из тонкой ткани.

— Что ещё говорит это быдло?

— Го… кха… гос-с-с… кха-кха-кха… — лысый закашлялся, схватившись за шею. — Гос-с…

— На, выпей, — в грудь слуги ткнулся серебряный кувшин с вином. — Выпей и говори. Что ещё за гадость ты притащил?

* * *

Пока хватит, иначе это тело умрёт прямо здесь. От истощения. Сейчас надо немного полежать, а потом можно будет поохотиться. И поесть. Сложно переделывать то, что не имеет запасов. Хоть бы немного жира под кожей! Жрать им было нечего, что ли?! Не понимаю я этих книжных червей. Почему они думают, что всё, что не записано на бумаге или пергаменте, недостойно внимания? Почему считают, что могут прожить жизнь не отрывая задниц от стульев, а глаз — от мелких закорючек?.. Одно слово — смертные… Ладно, где тут у нас еда бегает?

* * *

Уй'Гал в сердцах помянул тёмные чешуйки Змееногого и привычно огляделся — не слышит ли кто? С таким трудом найденный след опять прервался, как будто сбежавший бог взлетел, обзаведясь крыльями. Уй'Гал мысленно представил себе эту картину, потом, опять же мысленно, пририсовал толстые когтистые лапы и струю огня, вырывающуюся из пасти, и сбился с шага, едва не пропахав носом землю: в воображении получился бог Кихейи, которого Уй'Галу довелось увидеть однажды. Не самого бога, конечно. Его статую, установленную в храме соседей.