Сквозь огонь

Директриса охала и ахала, но ей было неудобно. Парад подарков продолжался. Читали стихи, пели песни. Выносили гигантские букеты. На подоконнике их уже была гора, поэтому складывали под окном, у батареи. Дарили МФУ с цветной печатью, кофемашину, еще один огромный телевизор. Я засмеялась в голос, на меня осуждающе оглянулись. От нашего класса вышли птички-щебетуньи. Несмотря на скромность подарка по сравнению с остальными классами, они не ударили в грязь лицом: читали без бумажки, потом устроили настоящее музыкальное представление. Соседки шептались, что они поют по вечерам в ресторане – «лабают в кабаке».

Парад подарков закончился. Снова подняли бокалы, прослушали длинный тост ведущего, выпили. У ведущих началась пересменка. Внесли второе горячее.

– Шашлычки из индейки с картофельным гратеном, – провозгласила Олеся.

– Давай сюда свои шашлычки, – ответила я.

Она мельком посмотрела мне в глаза, и я, не успев закрыться, прочитала: бедная комнатка, обои ободраны, книги с формулами. Я вынырнула, склонилась над столом. Сердце колотилось. Надо сваливать быстрее. Зря напилась.

Стараясь не смотреть никому в глаза, я тупо сидела на месте, соображая, как лучше уйти. Объявили конкурсы. Зрители с энтузиазмом захлопали. Ведущие объяснили правила: им нужно два человека, они будут задавать вопросы, а участники – поднимать руку и отвечать. За каждый правильный ответ – шоколадная монетка. Кто больше всех соберет монеток, тому и главный приз.

– Кто готов?

– Я! – крикнул, подпрыгнув на стуле, Стебельцов и пошел к ведущим.

– И я тоже! – Я, позабыв о туфлях, кинулась туда же.

Мы встали рядом. Паша меня не узнал.

– Вопрос первый! – сказал в микрофон ведущий. – Где скучали от тоски? Отвечаем!

– У доски! – крикнула я и закатилась от смеха.

Опять стало легко. Мне дали шоколадную монетку в золотой фольге.

– Вот кому ушла первая монетка! Продолжаем. А какой ты ученик? Скажет всем дружок…

– Дневник! Дневник! – Мне почему-то захотелось выиграть.

Ведущие курлыкали и шутили. Под конец стали считать монетки. У меня оказалось семь, у Паши – пять.

– Как вас зовут? – спросили меня.

– Александра, – ответила я.

– Вам вручается медаль самого умного выпускника. – Второй ведущий показал всем круг из желтого картона, размером с тарелку, с красной надписью «Самый умный».

«Не добралось до вас гендерное равенство», – подумала я.

Под громкий хохот медаль надели мне на шею.

– Но и для второго участника тоже есть награда! – провозгласил ведущий и, достав из-за спины вторую такую же медаль с надписью «Не самый умный», надел ее на шею Стебельцову. – А теперь фото на память!

Мы показали большие пальцы и улыбнулись в камеру фотографу. Когда он отщелкался, я легко тронула Пашу за руку и сказала:

– Посмотри на меня.

– Что? – переспросил он, заглядывая мне в глаза. Секунды было достаточно.

Все его воспоминания прокручивались в голове разом. Я нашла Веру и покраснела. Последний раз, когда Паша ее видел, они были в квартире. Видимо, у него.

– Ничего, – ответила я Паше и пошла к своему месту.

– А теперь давайте потанцуем! – сказал ведущий.

Пока у диджея была заминка, мы с Кругловым выпили еще раз.

– Че это ты там со Стебельцовым сделала? – спросил он.

Разглядел, надо же.

– Прочитала его.

– А?

– Узнавала, не он ли убил Веру. Я ж экстрасенс.

Он рассмеялся:

– Серьезно?

– Ага. От бабки по отцу способности. Настоящая ведьма была. Знаешь, как зубы заговаривала.

Круглов засмеялся. Соседки слушали нас и тоже смеялись.

– И че, он?

– Нет, не он.

В зале выключили верхний свет. Из стоящего на подоконнике шара-светильника по полу и стенам поплыли разноцветные пятна. Заиграла музыка девяностых. Выпускники отодвигали стулья, выходили на танцпол – раскрасневшиеся, довольные. Танцевали, размахивая руками. Кто-то выходил на улицу покурить и освежиться. Парочки шушукались по углам или выходили, взявшись за руки – то ли женаты, то ли вспомнили былое.

Я никак не могла заставить себя взять сумку и уйти. Круглов куда-то подевался, а попросить о помощи кого-то другого я не решалась. Встала, повесила сумочку на плечо. Попрощалась с одноклассницами – они улыбались и кивали – и пошла к выходу. Но из танцующей толпы на меня вдруг выскочил мужчина в костюме: галстук ослаблен, лицо потное, из ворота рубашки торчат кудрявые седые волосы. Учился несколькими классами старше. Он ловко увлек меня в круг танцующих, выделывая смешные движения руками и дрыгая ногами, дважды прокрутил меня вокруг себя. Потом я вырвала руку, и он тут же забыл обо мне. Тем более перед ним возникла одна из птичек-щебетуний. Она танцевала со знанием дела, красиво, и он восхищенно воскликнул:

– Ух ты какая! – И запрыгал совсем уж невпопад, высоко задирая колени.

Вокруг него и щебетуньи образовался круг, им хлопали и смеялись. Он одним движением сбросил пиджак, раскрутил над головой и закинул за колонку:

– Оп-па!