Сквозь огонь

– Легче, воевода, легче! – Веремуд примирительно продемонстрировал плесковскому лидеру открытые ладони. – Мы ж не в обиду! Мы рады за тебя, Вардиг! За настоящего варяга ты дочь отдаешь!

– За настоящего варяга под настоящим варягом! – подхватил Хроальд.

– Который вашу варяжскую Правду так чтит, так чтит! – поймал эстафету Веремуд.

– Как обещал отцу Ингварову сына опекать, так и опекает! – принял подачу Хроальд.

– И будет опекать! (Веремуд.) До самой смерти!

– Вот только чьей? – осклабился чудинский князь нурманского происхождения.

И оба вождя расхохотались.

«А ведь они нам не друзья, – внезапно открылось Сергею. – Волки они. Следуют за медведем, надеясь урвать от его добычи. Или его самого порвать, если случай представится».

Вардиг это тоже знал. Причем давно. Так что на провокацию не повелся.

– Смерть – она такая. Ко всякому подобраться может, – сказал он тоже с улыбкой. – И к тому, что пониже, и к тому, кто повыше. А до соправителей киевских ей карабкаться до-олго придется!

От занятного разговора Сергея отвлек Ререх.

– Не говори ничего больше, Вартислав, – сказал он негромко. – Слов уже довольно.

Вот тут Сергей был с ним полностью согласен.

Глава 17 О честной вире, честной мести и нечестной роже

– Отец говорил с Хельгу, – сообщил Ререх. – Хельгу сказал: без большой крови. Ему бунт в городе не нужен.

Сергей скривился, но княжич не закончил.

– Он тоже варяг, Хельгу, и убийство Ратши просто так спускать не станет. Сказал: надо сделать так, чтобы Новгород сам нам Грудяту выдал.

– Своежир не выдаст, – буркнул Сергей.

Он успел навести справки. Не просто так соцкий за купца выступил. Свояки они. На сестрах женаты. И вдобавок общее дело имеют. Вернее, учитывая специфику новгородцев, бизнес все же в приоритете, а потом уж родство.

– Своежир не тысяцкий. На Неревском конце боярин Хвалибор главный. И он уже в городе.

– Ну, Хвалибор тоже вряд ли нас, варягов, любит, – заметил Сергей.

– Не любит, – согласился Ререх. – Но я знаю, что он любит.

– Это все знают. Серебро.

– Вот именно! А теперь послушай, что придумал Хельгу…

Великий князь и сейчас оказался на высоте. Если считать таковой защиту его, князя, интересов. Как говорится, не мытьем, так катаньем. Причем использовал в качестве стирального валька то самое чувство долга, на которое Сергей сослался во время их прошлого общения.

И на сей раз пришлось согласиться. С множеством оговорок, но…

– Вартислав – мой человек, – заявил Олег, указывая на Сергея. – И все его люди – тоже мои. И тот, кого убили, тоже мой человек.

– Но мне сказали, что убит человек Стемида, – возразил Хвалибор, с достоинством оглаживая бороду.

Борода была хороша. И шуба. И кафтанчик под ней. А уж сапоги какие… Богат тысяцкий неревский. Богат, осанист. Щеки – как у короля хомяков. А драгоценностей на боярине новгородском не меньше, чем на великом князе.

– Варяг же, – двинул мощными плечами Олег. – Родился в Белозере. Отец его – Стемидов сотник. А Вартислав – родич Стемидов по браку.

Будущий родич. Но уточнять Сергей не стал, потому что знал, к чему клонит Олег.

– И вот такого человека, моего человека, коварно пытались убить. Но не смогли и убили другого. Тоже моего человека. Убийц поймали, но оказалось – холопы они. Признали, что чужую волю исполняли. След же ведет к соцкому твоему, Своежиру, но тот не признается. Говорит, не он это. Верно, Своежир?

– Холоп мой не убивал. А что помог татям, так я того не ведал! – тут же заявил соцкий.

– Что ж, нет так нет, – вполне благожелательно согласился Олег. – И потому поступим, как в законе сказано. И в нашей Правде варяжской, и по обычаю новгородскому. А сказано так: коли не найден убийца, то ответ за него вся община несет. Неревский конец, значит, – Олег радушно улыбнулся Хвалибору. – Сорок гривен головного мне и столько же – родне погибшего Ратши.

– Родне и пяти гривен было б довольно, – ляпнул Своежир.

– Меньше никак нельзя, – великий князь даже руками развел. – Отец его – сотник воинский, варяг урожденный. Вот у тебя, соцкий, сын есть? – Взгляд Олега вмиг утратил добродушие, пронзил откровенной угрозой.

– Есть… – булькнул Своежир.

– Вот скажи: довольно ли тебе пяти гривен за жизнь сына?

Щеки соцкого задрожали:

– Мой сын… Не надо, княже. Прошу!

«Сейчас на колени бухнется», – подумал Сергей.

Выручил подчиненного тысяцкий.

– А если укажем тебе убийцу, господин? – бесстрастно произнес Хвалибор. – Не станешь с нас виру брать?

– За что? – изобразил удивление Олег. – Тогда ведь уже не с общества, а с убийцы спрос будет. Вот только… – Взгляд великого князя снова стал жестким. – Убийца настоящим должен быть. Если ошибешься, боярин, восемьдесят гривен – с тебя.

– Ну, положим, не с меня, а с общества, – проворчал Хвалибор. – Но я тебя услышал. Позволь откланяться. Пойду татя вашего искать.

– Вашего татя, – уточнил Олег. – Иди. Сроку тебе даю: до завтрашнего утра.

– Доволен? – спросил он Вартислава, когда неревские убрались.

– Я пока что злодея не вижу, – хмуро проговорил Сергей.