Сквозь огонь

Отвалили здоровенную кучу серебра «потерпевшим»: варягам и Внезду. Наверняка тысяцкому тоже изрядно отстегнули, потому что тот на «общественном слушании» упирал не на противоправные действия зарвавшегося купчины, а на его искреннее раскаяние и роль ведомого. Мол, старший приказал, младшие повинуются. Это же относилось и к Прибыслу. Младший брат должен следовать за старшим. А если старший не прав, то тем хуже для младшего. Право крови выше права обычая. Потому что это и есть главный обычай. Именно Прибысла и сделали крайним. Если Грудята всего лишь бревно предоставил, то Прибысл лично в бою участвовал. Так что с него – главный спрос.

Всем гражданам Неревского конца такой подход был понятен. Всем. В том числе и привлеченным к неудавшейся силовой акции новгородским гражданам, состоявшим в родстве со Своежиром и Грудятой. Или – в финансовой зависимости от них.

Впрочем, основной костяк бойцов Своежира состоял из наемников, до которых неревским дела не было.

Внезд был счастлив. Он получил от Сергея обещанную гривну серебра. И вдвое больше – в «компенсацию» ущерба. Сергею и его людям выплатили почти сто гривен. И еще полста они взяли ценной добычей в доме Усыни. Дом, кстати, унаследовал Грудята. Как самый близкий родич мужского пола.

Осмол не взял ничего. Сказал: верегельд за смерть Ратши им уже получен. Сергей не был уверен, что варяг удовольствуется уже пролитой кровью. Но формальная причина резать всех новгородцев подряд – исчезла. Великий Новгород в лице своего тысяцкого показал, что не намерен выгораживать виновных. А вот Грудяте стоит поостеречься, несмотря на все выплаченное серебро. И остеречься не только Осмола. Рано или поздно дорожки Сергея и новгородского богатея пересекутся.

Но не сегодня. Сегодня у них торжественный обед в доме Хвалибора. На котором, надо полагать, соберется вся новгородская верхушка. Превосходная возможность показать себя не только торговцем острым железом, но и специалистом по превращению просто денег в очень большие деньги.

– Хотел бы я иметь такого сына, как ты!

Боярина Радилу пробило на откровенность. А может, это он сейчас «пробивает» Сергея на предмет породниться? В любом случае Радила – человек полезный. Политического конкурента Хвалибора очень заинтересовали связи Сергея в Хузарии. И если для Хвалибора, Грудяты и покойного Своежира Сергей был «тем парнем, который портит наш северный бизнес», то Радила окучиванием северных народов не занимался. Его «территорией» был юго-восток.

– Есть в тебе понимание, удивительное для твоих годов. Сколько тебе? Шестнадцать? Семнадцать?

Сам Радила – где-то в середине четвертого десятка. Широкие скулы, темные глаза и почти черные волосы говорят о примеси южной крови. Но – коренной новгородец. Во втором поколении то есть. Поскольку самому Новгороду чуть больше полувека.

– Пятнадцать мне, – Сергей заулыбался, демонстрируя юношескую реакцию на лесть.

– Кто же учил тебя? Отец?

Опять пробивочка.

Сергей покачал головой:

– С этим я сам разобрался. Дело нехитрое. Если знаешь, какой товар нужен и где его взять.

– Это да, – согласился новгородец. И сообщил: – Сын у меня старший в дружине у князя черниговского. Женил я его на дочери боярина тамошнего. Если случится в Чернигове быть, он тебя с радостью примет.

Похвастался. Вернее, обозначил: не только в Новгороде он крепок. И не только по купеческой линии. Сын – дружинник, и наверняка не простой отрок, раз на боярской дочке женат.

– Думаю, случись мне в Чернигове побывать, я в Детинце поживу. Скоро мы с Фарлафом-князем родичами в четвертом колене станем, – поднял планку Сергей. – По праву брака. Но за предложение благодарю и с сыном твоим непременно познакомлюсь. Может, и повоюем вместе. С ромеями.

Широкое лицо боярина слегка омрачилось. Похоже, Олегов поход он не одобрял. Или, может, только участие в походе сына. Боярина можно понять. Воинов на войне убивают. Купцов, впрочем, тоже. Причем без всякой войны.

Но боярин сменил тему:

– Женишься скоро?

– Да.

– И кто же эта счастливица? – с улыбкой поинтересовался боярин.

– Это я счастливец, – тоже улыбнулся Сергей. – Меньшая дочь Торварда-ярла – очень красивая девушка. Вдобавок умна и дом уже сейчас в порядке держит.

– У тебя живет? – удивился боярин. – Это ж не по обычаю.

– Не у меня, а со мной, – уточнил Сергей. – У нурманов так можно. Свадебный дар принят, отец ее мне отдал. Теперь она – невеста моя. А обряд брачный осенью свершим. Вместе с Ререхом Стемидовичем. Он на старшей дочери женится, а я – на младшей.

– Вот как.

Опять огорчился боярин. Похоже, и впрямь планировал Сергея на дочке женить.

– Когда снова в Новгороде буду, познакомлю тебя с побратимом моим Машегом. Он из белых хузар. Род Рузиев, может, слышал?

Конечно, боярин слышал, раз с Востоком дела ведет. Ишь как оживился. Даже протрезвел.

– Непременно, Вартислав! И, как приедешь, сразу ко мне. Дом у меня просторный. А моим друзьям не след по постоялым дворам ютиться!

Громко так сказал. Даже до ушей Хвалибора долетело. И не порадовало. Но тот сообразил быстро. Воздел чашу и провозгласил: