Сквозь слезы. Русская эмоциональная культура

«О начале патриотического пути, преодолении эмоционального напряжения, проколотых шинах, слезах у мест воинской славы, народной поддержке поговорили с Юлией Маловой накануне празднования Дня народного единства. Когда во время проведения митинга Петр Иванович Бондарь столь проникновенно читал от первого лица письмо солдата, у всех присутствующих слезы застыли в глазах. Хотелось плакать, не скрывая горечи утраты».

Новости Владивостока:

22 августа Владивосток вместе со всей страной отметил День Государственного флага Российской Федерации. Флаг России – это гордость! Это наша страна! Это патриотизм! Людей переполняют чувства любви и гордости. Некоторые участники опроса еле сдерживают слезы при описании тех сокровенных чувств, которые испытывают, когда видят, как реет на ветру флаг нашей Родины.

Новости Орла:

Орловское отделение организации «Боевое братство» провело военно-патриотическое соревнование «Тропа Юный Гвардеец». Мать ветерана боевых действий со слезами на глазах пожелала юным участникам соревнования достойных побед, не только сегодня, но и всегда в жизни.

Мы видим, что агитационно-пропагандистская повестка всегда идет рука об руку со слезами. Если агитатор плачет – считается, что он заслуживает больше доверия, чем если бы он, скажем, улыбался, как в случае с фразой «Она утонула». Если посчитать все случаи, когда люди «как бы» рыдают от патриотизма, ненависти, гордости, гнева и других причин, не соотносимых с реальными поводами для слез (понюхал лук или испытал неожиданное эмоциональное потрясение), то мы увидим, что у этих людей просто не может физиологически быть таких запасов слезного рассола. Возможно, поэтому само понятие слез, рыданий в сочетании с объектом (слезы кого? чего?) сегодня совершенно обесценилось и у человека просвещенного вызывает лишь раздражение. Человек просвещенный разучился плакать по-настоящему. Мы считаем это неприличным, как насморк, и всегда сдерживаемся. Видеть чье-то опухшее, красное лицо, слышать звук сморкания в платок так же неприемлемо в нынешнем обществе, как говорить по громкой связи в общественном транспорте или прилюдно мастурбировать. Для наших рыданий оставлено лишь несколько конкретных допустимых «слотов», где наши слезы согласны терпеть: похороны близких, кухня и зрительный зал. Не плачьте в офисе, в метро или на центральной площади, не рыдайте в общественном туалете или комнате отеля – к вам вызовут сотрудника безопасности. В известном мультсериале «Футурама» один из персонажей, Доктор Зойдберг, будучи ракообразным, говорит замечательную фразу: «Я истекаю патриотической слизью». Поэтому, бога ради, не пишите фраз про фальшивые слезы. И вам будет больше доверия.

Лев Усыскин SULLE LACRIME

Оторопь или, скорее, фрустрация… как-то так… при всей полусерьезности предложения написать эссе про слезы. Про что? Про слезы. Про какие слезы? Про слезы вообще? Мне? Но почему? И что я могу… про слезы… Но ведь, с иной же стороны, я – сентиментальный писатель, и даже странно, что до сих пор ничего не написал про слезы. То есть, конечно, написал – в том смысле, что да, мои герои нередко плачут – в той же степени, в какой смеются, дрожат, кивают головами, – но это же про героев, а не про слезы. А надо про слезы. Про слезы как таковые.

Здесь, конечно, следует начать с себя – и, возможно, завершить собою же. Или, если удастся, выйти на какие-то обобщения, не пытаясь корчить из себя семиотика или там антрополога. В общем, нужна какая-то личная история слез – и уже ее стоит, по возможности, сопоставить с литературой, причем с литературой как видом деятельности, а не результатом этой деятельности. Вторым пусть заведуют филологи, это их хлеб. А вот про первое они как раз ничего не знают.