Сквозь столетие (книга 1)

— Тише! — погрозил рукой Пархом. — Это командующий Второй армией товарищ Скачко.

Бойцы впервые за последние три месяца услышали о долгожданной победе.

— Танки — это новое оружие. Прежде его не было. Рабочие и крестьяне Советской страны, вооруженные винтовками, не побоялись вступить в поединок с этой новой техникой — с танками. Среди трофеев пять танков, из них три исправных. В Реввоенсовет армии поступили из частей ходатайства отправить один танк в подарок нашему вождю Владимиру Ильичу Ленину!

Слова командующего потонули в неудержимой буре возгласов, Красноармейцы аплодировали, подбрасывали вверх шапки, во весь голос кричали: «Ура!», «Да здравствует победа!» Раздавались новые выкрики, которые, славно раскаты грома, гремели над колонной: «Слава Ленину!», «Спасибо Ленину!», «Наш подарок Ленину ко дню рождения!»

Командарм Анатолий Евгеньевич Скачко, выбрав момент, высоко поднял руку — буря оваций утихла.

— Правильно, товарищи! — воскликнул он. — Пусть этот танк будет нашим приветствием и именинным подарком дорогому Ильичу. А вместе с танком надо послать письмо. И напишем в нем, что трудящиеся Украины, сбросившие гетманско-петлюровское и кайзеровское ярмо, идут за большевистской партией и всегда будут верны ей. И еще напишем, что мы в одной семье с народом братской России. Пусть знают рабочие красного Петрограда и столицы Москвы, что тут, на Украине, все наши усилия направлены на то, чтобы помочь своим старшим братьям!

— И послали этот танк в Москву? — допытывался Епифан.

— Послали! В тот же день погрузили на платформу, накрыли брезентом и досками и увезли. А уже там, ближе к Москве, танк пойдет своим ходом. Хотят испытать мотор, чтобы показать Владимиру Ильичу, как движется эта машина. А сопровождать танк поручили храброму авиатору Борису Российскому. Он и поведет танк в Москву.

— В Кремль? — восторженно спросил Никита Пархомович.

— В Кремль.

— Интересную новость привез ты нам, сынок, — склонилась к плечу сына Мария Анисимовна. — Ой, как мне хочется, Пархом, побывать в Москве. Ах, как давно я была там. Помнишь, — обратилась она к мужу, — как мы ходили по Кремлю? Это было сорок или немного больше лет тому назад.

— Да уж все пятьдесят.

— Очень хочется поехать, — мечтательно вздохнула Мария Анисимовна. — Что же, сынок, и ты с этими танками воевал?

— Наша рота, мама. А мы с тобой и отцом поедем в Москву, когда все утихомирится.

— Дождусь ли я, сынок?

— Дождетесь, мама. Непременно поедем! Мне и теперь хотелось бы побывать в Москве. Слышал я в вагоне, что по распоряжению Владимира Ильича танк пройдет по Красной площади Москвы во время парада Первого мая. Наверно, так и будет. И нам приятно. Значит, и мы, запорожане, что-то сделали для московского парада.

…Вспоминал Пархом, лежа на верхней полке, свой пятнадцатый, и командира Максима Козыря, и командующего армией Анатолия Скачко, и соседа Якова Покуса, который стал начальником штаба полка. Скачко недолго был в их армии, а многому у него научились. Скромности и деловитости, требовательности к себе и умению приучить людей к дисциплине.

Командующий говорил, что надо продолжать наступление, изгнать врага из Одессы. На следующий день утром он собрал в березовской школе всех командиров — и ротных, и батальонных. Пархом подумал, что командующий сделал это, очевидно, не без просьбы мудрого Козыря, потому что понимает «Максим-батько», как с уважением называли его за глаза однополчане, что следовало бы подбодрить командиров. Ведь кто они? Как и сам Козырь, недавние рядовые царской армии, которых за смышленость произвели в ефрейторы, унтер-офицеры или фельдфебели, а теперь они красные командиры, им доверено командовать полками и батальонами, а о ротах нечего и говорить!

Уселись встревоженные, сжав ногами сабли — признак командирской власти. А командующий, сняв шинель, поправил пояс на гимнастерке и прошелся строевым шагом. Улыбнулся и сказал просто, словно разговаривал со старыми знакомыми, близкими друзьями: