Сквозь страницы

Домой возвращаемся на медленно ползущем по улицам города такси. Олливия безмятежно сопит на моём плече. Мы изрядно выпили, опустошив целых три бутылки старого вина. «Даже не верится, что она оказалась таким славным и остроумным собеседником», — размышляю я, припоминая наши недавние разговоры.

Её жизнь — это сплошные крылатые качели. Поначалу я старался не слушать девушку, но меня за каким-то чёртом всё время тянуло следить за её алыми губами, когда та говорила. А её повадка склонять голову набок, когда она хохотала! Каждая минута общения с ней делала для меня последнее всё более притягательным и будоражащим. Впрочем, не взирая на всё это, мой блестящий план всё равно сработал.

Я знал, что за нами следят газетные репортёры. Для моей профессиональной карьеры в писательстве подобный вариант развития событий самый оптимальный, поскольку такая слежка потенциально может ещё больше увеличить и без того широкую известность книги. Так что всё собственно прошло именно так, как было намечено, даже ещё лучше.

«Сегодня я совершил то, что долгое время не мог сделать. Ведь самое сложное — это действительно каяться. Я же официально извинился. То, что делает Олливия, и в самом деле достойно одобрения и уважения. При том, что эта крошечная мышка, оказывается, способна вынести любой болезненный удар. Её жизнь до работы в издательстве оставляет желать лучшего, однако я не спасательный круг, чтобы протягивать всем подряд руку помощи. Ни сейчас, ни в будущем», — мелькает у меня мысль, пока немного расчувствовавшийся я наблюдаю за девушкой, что спит рядом.

«Казалось бы, нас ничего не должно связывать, но отчего же меня грызёт совсем иное чувство? Я правда стараюсь стать лучше и забыть ту адскую жизнь, из которой едва получилось выскользнуть. Впрочем, с таким успехом, которого мне удалось добиться, для меня наша с ней битва шевелится чересчур медленно», — рассуждаю я, задумчиво сдвигая брови. Её внезапный вопрос вынуждает меня глубоко задуматься. «А смогу ли я реально взглянуть в лицо своему прошлому? Или же мой страх остаться таким же окажется сильнее меня?» — гадаю про себя, искоса поглядывая на Ви.

Мы едем ко мне домой, о чём она совершенно не думает. Алкоголь разморил Олливию до такого уровня, что мне пришлось едва ли не тащить на руках её охмелевшее тело. «Женщины! Предоставь им волю дерябнуть чуть больше, и это внезапно закончится мировой катастрофой», — приходит ко мне понимание, что забавляет меня.

Примерно через тридцать минут мы оказываемся на месте.

— Не хочу, — привередничает девушка, едва стоя на ногах. — Не хочу домой!

Я могу сделать с ней немедля всё, чего только пожелаю, однако что-то меня стопорит. Человеческая совесть? Сострадание? Я и сам не знаю ответа.

— Ма-а-айкл, — её мелодичный голос настолько пьян, что попросту запинается, — пойдём тусить!

— Если уверенно пройдёшь прямо хотя бы пару метров, то твоя взяла.

Она кивает и пытается самостоятельно пройти три шага, после чего заваливается на землю.

— Кха, — закашливается Ви, — ну почти! Кха!

Я гляжу на неё свысока. Даже в подобный момент та выглядит как и все, но почему-то мне кажется, что она лучше других.

Почесав затылок, ловлю себя на благой мысли, что созерцать хмельную Олливию куда комичнее, чем с ней разговаривать.

— А другой шанз-з имеется? — с трудом выговаривает она, пробуя подняться на ноги.

— Даже не знаю, — пожимая плечами, отзываюсь я и сажусь возле неё на корточки. — Это как взглянуть.

— Как? — переспрашивает Ви, морща лоб и явно пытаясь задуматься. — Ты га-варишь загад-гками…

Её язык при этом сильно заплетается.

— Ну, я-то стою на ногах, в отличие от некоторых.

— Дай мне минуту, — заявляет она и, изо всех сил цепляясь за меня, пытается подняться.

В какое-то мгновение мой кожаный ботинок соскальзывает в сторону по бархатной траве, что от сырого воздуха вся в каплях росы, и мы оба падаем на холодную землю.

Олливия оказывается подо мой. Её коньячые глаза сверкают от чрезмерного количества выпитого алкоголя, а твидовый пиджак немного приоткрывает роскошный, прячущийся под розовой блузой бюст. Она смотрит на меня, а я на неё.

В эту секунду в голове зажигаются воспоминания. Подобные необычайно мощные эмоции я испытывал вместе с супругой, на которой в тот момент ещё не был женат.

Стоял тёплый октябрь, что вспоминается мне как сейчас. Мы возвращались с какой-то тусы. В тот год мой пятилетний контракт официально закончился, и я мог свободно вдохнуть полной грудью, наслаждаясь волей. А ещё я тогда в полной мере осознал, как же мне повезло с Клэр. Та была наилучшим из всего, что случилось со мной за последние пять лет.