Сквозь тьму

Остаток дня прошел наиболее счастливо. Краста ни разу не закричала на Бауску, даже когда незаконнорожденный отпрыск ее служанки полчаса выл, как волк от зубной боли. Бауска смотрела на нее, словно гадая, в чем ошибка. В большинстве случаев этого было бы достаточно, чтобы разозлить Красту само по себе. Сегодня она даже не заметила, что сделало Бауску еще более любопытной и подозрительной, чем когда-либо.

Краста также съела свой завтрак, и обед, и ужин, ничего не отправив обратно повару. К тому времени, как наступил вечер, все в особняке задавались вопросом, была ли она на самом деле собой - и надеялись, что это не так.

Перед сном она надела почти прозрачную шелковую пижаму, скользнула под одеяло и стала ждать. Немного погодя кто-то постучал в дверь спальни. “Входи”, - ласково сказала Краста. “Здесь нет заграждений”.

Вошел Лурканио. Он запер дверь на засов и, не теряя времени, снял тунику и килт. Откинув простыни, он на мгновение задержался, чтобы полюбоваться Крастой в ее прозрачной ночной сорочке, а затем снял ее с себя. А затем, со своим обычным щегольством, он занялся с ней любовью. У него не было никаких проблем. Краста была так удивлена, что позволила ему довести себя до пика наслаждения, прежде чем поняла, что не должна была наслаждаться этим.

“Как ты это сделал?” спросила она, все еще немного тяжело дыша.

“Как?” Лурканио приподнялся на локте и поднял бровь. “Обычным способом. Как еще?” Но он обратил больше внимания на ее тон, чем она имела обыкновение обращать на его. “Почему? Ты думал, я не смогу? Почему ты думаешь, что я могу быть не в состоянии?”

“Ну ... э-э... я... э-э...” Краста редко затруднялась с ответом.

К ее смешанному разочарованию и облегчению, Лурканио начал смеяться.“Маленькая дурочка, ты пыталась проклясть меня бессилием? Я говорил тебе, что это пустая трата времени. Солдаты защищены от большого количества магии настоящих магов, не говоря уже о любовниках, которые доводят себя до белого каления, потому что им не уделяют достаточного внимания. Он протянул руку и погладил ее между ног. “Ты думал, я уделил тебе достаточно внимания только что?”

“Я полагаю, что да”, - сказала она угрюмо.

“Если бы я был моложе, я бы сделал еще один круг”, - сказал альгарвейец.“Но даже несмотря на то, что я не так молод, я все еще могу уделять тебе больше внимания”. Он опустил лицо туда, где только что была его рука. “Так лучше?” спросил он, когда начал. Краста не ответила словами, но ее спина выгнулась. В настоящее время это было действительно намного лучше.

С усталым вздохом Трасоне побрел на восток, прочь от фронта сражений в южном Ункерланте. “Высшими силами, конечно, приятно быть вытянутым из очереди на несколько дней”, - сказал он.

“Наслаждайся этим, пока это длится, ” ответил сержант Панфило, “ потому что этого не произойдет”.

“Разве я этого не знаю?” Печально сказал Трасоне. “Нас недостаточно, чтобы выполнить всю работу, которую нужно выполнить. Я слышал, что слева от бригады есть пара полков янинцев, потому что настоящих гарвийских солдат недостаточно, чтобы удерживать всю линию обороны.”

“Я тоже это слышал”, - сказал Панфило. “Я продолжаю надеяться, что это сплошная ложь”.

“Лучше бы так и было”. Тон Тразоне был мрачным. “Если ункерлантцы начнут гонять бегемотов на кучку паршивых янинцев с помпонами на ботинках, ты знаешь, что произойдет не хуже меня”.

“Они будут бежать так быстро, что послезавтра вернутся в Патры”, - ответил сержант-ветеран, и Тразоне кивнул. Панфило продолжал: “В половине случаев, я думаю, нам было бы лучше, если бы эти жукеры были на стороне Свеммеля, а не на нашей”.

“Да”. Трасоне тащился по дороге. Было лето, и сухо, поэтому облако пыли, похожее на густой коричневый туман, скрывало его товарищей более чем в нескольких ярдах от него. Это было лучше, чем тащиться по грязи или снегу, но ненамного.Мертвая, раздутая туша единорога с торчащими в воздух ногами лежала у обочины дороги. Он почувствовал это прежде, чем смог разглядеть. Указывая на это, он сказал: “Я думал, это будут солдаты, а не просто звери”.

“Вонь немного другая”, - сказал Панфило. “Единороги ... может быть, слаще”. Его выдающийся нос сморщился. “В любом случае, это не духи”.

“Уверен, что нет”. Трасоне указал вперед. “Как называется вон тот город?" Мы только на прошлой неделе отобрали его у Ункерлантеров, и я уже ничего не помню ”.

“Место называется Хагенов”, - сказал ему Панфило. “Не то чтобы меня это волновало, главное, чтобы очереди перед борделями не тянулись по всему кварталу, и чтобы в тавернах было вдоволь попскула”.

Трасоне кивнул. Сильные духом и распущенные женщины ... ему было трудно думать о чем-то еще, чего он хотел от отпуска в тыловых районах.Однако через мгновение он это сделал. “Было бы здорово лечь спать и не беспокоиться о том, что я проснусь с перерезанным горлом”.

“И это тоже правда”, - сказал Панфило. “Если кости будут горячими, я выиграю достаточно серебра, чтобы сделать себе из них доспехи, когда вернусь”.

“В ваших мечтах”, - сказал Тразоне, а затем, вспомнив о военном этикете, “В ваших мечтах, сержант”.