Сквозь тьму

После того, что казалось очень долгим временем, он вошел в бордель. В гостиной на первом этаже сидели шесть или восемь женщин усталого вида в длинных туниках с широкими рукавами из красного, зеленого или желтого шелка: почти униформа шлюх с Инфортвега или Ункерланта. Примерно половина женщин были ункерлантками, остальные - каунианками. Блондины не жили в этой части Ункерланта; власти Алгарвианы, должно быть, отправили их сюда для удовольствия своих солдат. Их, скорее всего, тоже отправили бы в лагерь для военнопленных, когда они устанут. Трейсон считал большинство фортвежских женщин коренастыми и некрасивыми. Он указал на каунианца. Она кивнула, медленно поднялась со стула и повела его наверх.

В маленькой комнате наверху она сняла тунику и легла обнаженной на тюфяк. Трасоне быстро разделся и лег рядом с ней. Когда он начал ласкать ее, она сказала: “Не беспокойся. Просто покончи с этим”. Она говорила на хорошем альгарвейском.

“Все в порядке”, - сказал он и сделал. Она неподвижно лежала под ним. Ее глаза были открыты, но она смотрела сквозь него, смотрела сквозь потолок, куда-то за миллион миль отсюда. Ему пришлось закрыть собственные глаза, потому что пустое выражение ее лица остановило его от удара. Он не думал, что она продержится намного дольше. Когда он крякнул и выдохся, шлюха толкнула его, чтобы она могла подняться и снова надеть свою тунику.

Трасоне вернулся через улицу в таверну и еще немного выпил. Через некоторое время он снова встал в очередь в бордель.На этот раз он выбрал женщину из Фортвежии. Она оказалась немного оживленнее; он не чувствовал себя так, словно совокуплялся с трупом.

Так прошел отпуск. У него было ужасное похмелье, когда майор Спинелло собрал батальон и снова отправил всех на фронт.Сержант Панфило продолжал хвастаться тем хаосом, который он учинил в борделях Хейгеноу. Трасоне не возражал против хвастовства; он слышал подобное раньше. Но он продолжал желать, чтобы Панфило не говорил так громко.

Они маршировали на запад мимо трудового лагеря, когда Трасоне сказал: “Смотрите, они вывозят кучу блондинов”.

“Что они собираются с ними делать?” Спросил Панфило. “А откуда ты знаешь, что они не уберутся сами?”

“Они бежали бы быстрее, если бы убегали, и у них не было бы солдат, стоящих на страже”. Раскалывающаяся голова Тразоне раздражала его. Он снова указал. “И посмотри туда - это не просто солдаты.Они маги. Они должны быть такими. Никто в форме, кто не является магом, не спотыкается подобным образом”.

Панфило усмехнулся. “Ну, я не буду говорить, что ты ошибаешься. И если это маги ...” Его голос понизился. “Если это маги, я думаю, я знаю, что они собираются сделать с каунианцами. Итак, вот как это происходит”.

“Да, так оно и есть”, - согласился Трасоне. Он почувствовал, как мощная волна альгарвейского колдовства прошла над ним, чтобы обрушиться на ункерлантцев. И он был на том конце провода, когда ункерлантцы вырезали свой собственный народ, чтобы создать колдовство, чтобы нанести ответный удар альгарвейцам. Но он никогда не видел, как делается такое магическое ремесло. Теперь он увидит, если только его отделение не пройдет мимо до того, как начнется бойня.

Они этого не сделали. Альгарвейские солдаты на поле выстроили каунийцев аккуратными рядами. Затем, по выкрикнутому приказу, который отчетливо услышал Трасоне, они подняли свои палки и начали палить. Блондины, которые не упали сразу, попытались убежать. Это не принесло им никакой пользы. Солдаты продолжали палить, и каунианцам некуда было бежать. Через несколько минут все они лежали мертвые или умирающие.

И маги принялись за работу. Трасоне тоже слышал, как их песнопения то усиливались, то затихали, но не мог понять ни слова из них. Через мгновение я понял почему: они произносили заклинания не на альгарвейском, а на классическом каунианском. Он начал смеяться. Если блондинам это не помогло, то что же помогло?

Он чувствовал силу, которую поднимали маги. Солдаты убили сотни каунианцев. Сколько это было жизненной энергии? Он не мог измерить ее - он не был волшебником. Но этого было достаточно, и более чем достаточно, чтобы заставить его волосы встать дыбом под широкополой шляпой, даже несмотря на то, что по мере роста они становились лишь мельчайшими.

Затем оно исчезло. Он мог сказать, в какой именно момент маги запустили им в людей короля Свеммеля. Ощущение воздуха изменилось, как сразу после удара грома. Вся эта энергия обрушится на головы ункерлантцев. Он повернулся к сержанту Панфило. “Лучше они, чем мы”, - сказал он. “Превосходящий силы, они намного лучше нас”. Сержант не стал с ним спорить.

Как всегда, маршал Ратарь был рад выбраться из Котбуса. Вдали от столицы он был сам по себе. Когда он отдавал приказ, все тоже вскакивали. Это было почти как быть королем. Почти. Но он видел послушание, которого требовал король Свеммель. У него этого не было. Он тоже этого не хотел.