Сквозь тьму и свет

Данн поджал губы, глядя на Тэрина, и вопросительно пожал плечами. Получить прямой ответ от эльфа было не проще, чем выжать воду из камня.

Тэрин улыбнулся, казалось, он прочитал мысли Данна.

– Таков эльфийский обычай: каждый эльф, который берет в руки оружие, должен научиться созидать. – Это, – продолжал он, указывая на свой блокнот, – мой способ созидания.

Несколько остроумных замечаний пришли в голову Данна – ему ужасно нравилось дразнить Тэрина, – но идея валура показалась ему вполне понятной. Вот почему он прикусил язык и стал смотреть, как рука Тэрина быстро перемещает по бумаге угольную палочку и на чистом листе возникает волкобраз.

Эйсон стоял под деревом с другой стороны костра, и Данн с трудом различал его сквозь пламя. Он всегда выбирал первую стражу, когда они разбивали лагерь, а также последнюю, перед наступлением утра. Алеа и Лирей сидели рядом справа от огня и негромко беседовали, их золотые глаза блестели. На мгновение он встретил взгляд Алеа, но она тут же отвернулась.

Анган Балдон не присоединился к ним этой ночью. Однако это было обычным делом, он появлялся затемно, после того как садилось солнце, и уходил задолго до восхода. Только так, и никогда иначе.

Данн откинулся назад, опираясь ладонями о траву в тех местах, где огонь костра растопил снег и наст. Он терпеть не мог тишину. Некоторые люди ею наслаждались, но только не он. Тишина рождала слишком много мыслей в его голове, которые он не слишком любил. Со вздохом Данн оторвал длинную травинку у себя за спиной и засунул в рот. Сначала, много лет назад, эта привычка у других казалась ему странной, но потом он обнаружил, что, жуя длинную травинку, он отвлекался от собственных мыслей во время охоты.

– Тэрин?

Эльф вздохнул, бросил уголек в жестянку, стоявшую у него на колене, и повернулся к Данну, приподняв бровь. Его взгляд задавал вопрос: «Ну что теперь?»

– Тогда, в Даракдаре, оборотень, анган. Он сказал, что Кейлен сын Разбивающего Цепи. Что это значит? Варс был Разбивающим Цепи?

Тэрин со вздохом закрыл крышку жестянки и положил ее и блокнот в кожаную сумку. Данну стало не по себе, когда он увидел печаль в глазах Тэрина.

– Боюсь, сейчас не время для этой истории.

– Но…

– В другой раз, Данн. – Голос Тэрина изменился от печального к гневному, в глазах полыхнуло пламя. – Варс был моим добрым другом, и Кейлен должен находиться рядом, когда я буду рассказывать его историю.

Данн кивнул. Откуда Тэрин так много знал про отца Кейлена? И что означает Разбивающий Цепи? Но выражение глаз Тэрина заставило Данна не настаивать на ответах.

– А ты не можешь рассказать другую историю? Вроде тех, которыми делился с нами в Прогалине? – попросил Данн.

Тэрин слабо улыбнулся, он охотно сменил тему.

– Тебя интересует что-то определенное? – уже другим голосом спросил он.

– Меня всегда интересовало, что произошло после Падения.

– Понятно. – И снова в голосе Тэрина появилась печаль.

Он натянуто улыбнулся, словно вспомнил что-то хорошее, но имевшее печальный конец. Тэрин бросил взгляд в сторону Эйсона.

Данн не совсем понял, слышал ли тот слова Тэрина, но голова Эйсона повернулась, и он посмотрел на эльфа и Данна.

– Эйсон? Прошло много времени. Ты хочешь послушать?

Эйсон не ответил. Если печаль отчетливо слышалась в голосе Тэрина, то она текла сквозь тело Эйсона, как вода через пробитую плотину.

– Ладно, – прошептал Тэрин, достаточно громко, чтобы его услышал Данн. – Алеа, Лирей, рассказывают ли подобные истории в Аравелле?

Довольно долго тишину нарушало лишь потрескивание дерева в костре и обычные звуки леса. Взгляд Алеа переместился с Лирей на Тэрина. До этого момента Данн забыл, какие сложные отношения связывали Тэрина и эльфов из Темнолесья.

– Не слишком часто, – наконец ответила Алеа, чем вызвала очевидное неудовольствие Лирей. – Но для моего сердца будет честью услышать эту историю от тебя, Тэрин Эйлтрис.

Данн не помнил, чтобы Тэрин когда-нибудь улыбался так широко.

– В таком случае рассказать вам будет честью для моего сердца.

С небрежной грацией Тэрин поднялся на ноги, и зеленый пятнистый плащ взметнулся у него за спиной. Когда эльф заговорил, Данн вздрогнул.

– Время после Падения Ордена стало одним из самых темных в истории Эфирии, хуже было лишь во времена Бладвара – кровавой войны между эльфами и йотнарами, бушевавшей тысячи лет назад. В год две тысячи шестьсот восемьдесят второй после Истребления, когда сгорел город Ильнейн… – Тэрин поднял руку, и пламя костра по спирали взметнулось к небу. Данну показалось, будто он увидел объятый огнем город, в небе парили огромные крылатые существа – драконы. Данн потер ладонями уголки глаз.

Хотя он не сомневался, что Тэрин создавал образы при помощи магии, он все равно был потрясен.

– Орден был сломлен, за дело взялись агенты Фейна Мортема и его едва оперившаяся Империя. В ту ночь солдаты Фейна нанесли удар не только по Ильнейну – просто он был самым важным. По всей Эфирии уничтожались города, а их правителей отправляли в бездну. Тем не менее многие маги и дралейды уцелели. Но оказались настолько разбросанными…