Сквозь тьму и свет

Прежде чем Дейн сумел снова заговорить, мимо балкона промчалась оранжевая вспышка, и мощный порыв воздуха всколыхнул волосы мужчины. Отступив назад, Дейн посмотрел на небо, его взгляд проследил за виверном, и он увидел всадника, прижавшегося к шее крылатого существа. Виверн был почти в два раза больше, чем Один, на котором ездила Мера. Его тело было покрыто чешуей темно-оранжевого цвета с черной каймой. Затем виверн развернулся и полетел обратно к балкону.

Дейн повернулся к Мере, пока крылатое существо приближалось. Она молчала, и широкая улыбка преобразила ее лицо.

Порыв ветра ударил в Дейна, когда виверн опустился на край балкона, удерживаясь на месте мощными ногами. Существо смотрело на него такими синими глазами, что они вполне могли быть сапфирами.

– Будь свидетелем свободы Волтары, брат.

Когда виверн опустил голову, Дейн смог разглядеть всадника, и у него замерло сердце.

– Элайна…

Именно тогда, глядя на сестру, одетую в темные кожаные доспехи, украшенные оранжевыми эмалевыми завитками, Дейн понял, что девочки, которую он с такой любовью помнил, больше нет. Она превратилась в воительницу – стала виндари.

Элайна с улыбкой отстегнула ремень, который удерживал ее в седле виверна, изящно соскользнула на балкон, положила руку на шею зверя и что-то ему прошептала. Подняв голову, виверн издал чудовищный рев, расправил крылья и улетел.

– Элайна… когда ты…

– Тебя очень долго не было, брат, – сказала Элайна, снимая перчатки. Она стягивала каждый палец отдельно, потом полностью сбросила их, и Дейн увидел ее пальцы, покрытые черными чернилами, – линии уходили к кругам на запястьях. – Впервые с тех пор, как это делала наша мать, Дом Атерес ведет всадников Волтары в сражение. Ты встанешь на мою сторону? Будешь носить цвета нашего народа? Поведешь армию Волтары на земле, чтобы мы могли вернуть нашу родину?

В горле у Дейна пересохло, пульс замедлился до темпа ударов кузнечного молота, кровь застыла в венах. Вести за собой армии Волтары? Честь, которую он не заслужил. Но он не мог отказать сестре, которая просила его об этом.

– Я… – Он сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. – А как же остальные? Совет?

– Я с ними разберусь. А что скажешь ты?

– Я буду стоять рядом с тобой до последнего вздоха, до тех пор, пока бьется мое сердце. Во мраке и свете, клинком и кровью, я твой. Позволь мне быть твоим мечом.

Глава 37. Цепи

Тармон сделал глубокий вдох и зарычал, ощутив в ребрах укол острой боли. Он оперся обнаженной спиной о стену темницы и ощутил кожей ледяной холод камня. Потом провел пальцами вдоль полузажившей раны на левом боку – следа от раскаленной кочерги, которой прижег его Высокий маг. Пузыри лопнули, но слуга Высокого мага намазал их пахнувшей бримлоком мазью, и инфекцию удалось остановить. Боль не исчезла, но благодаря лечению стала намного слабее. Тармон видел в камере напротив Эрика Вирандра, которого без сознания бросили на пол. Эльф Вейрил лежал на спине в соседней с Тармоном темнице, его запястья сковывали наручники с рунами, отсекавшими его от Искры. Тармон не знал, как они работали, но обнаружил, что в ряде случаев понимание не имеет значения. Не обязательно изучать полет стрелы, пробившей твою плоть.

Высокий маг забрал гнома Корика три дня назад. Бедняга не вернулся. Должно быть, они держали Кейлена в другой камере – Тармон не видел дралейда с тех пор, как они оказались в замке.

Каждую ночь рев дракона наполнял небо, точно оглушительный гром. Он не был животным, Тармон видел разум в его глазах. Валерис наверняка знал, что не сможет взять замок приступом, а если попытается – они просто убьют Кейлена.

– Ох! – Тармон поменял позу и повернулся лицом к камере Вейрила.

Рана на боку была далеко не единственным местом, причинявшим ему боль.

– Вейрил, ты в сознании?

– К несчастью, – скрипя зубами, ответил эльф.

Высокий маг забирал Вейрила на допросы чаще других. Дважды в день. Тармон совсем немного знал об эльфах, по большей части сведения, почерпнутые из песен бардов. Странствующие менестрели рассказывали легенды о старых эльфах, тех, что правили небесами, сидя на спинах драконов. Тех, что вместе с йотнарами основали Орден. Конечно, древние истории едва ли являлись достоверным источником. И у разных сказителей эльфы были то героями, то злодеями. Но одно Тармон знал твердо: эльфу в соседней камере можно доверять.

– Мы должны что-то сделать, – сказал между короткими вдохами Тармон. – Корик не вернулся в камеру.

– Он мертв, – уверенно ответил Вейрил, и Тармон уловил огорчение в голосе эльфа. – Я видел тело, когда они вели меня на допрос вечером. С него живьем содрали кожу. Однако его волю не сломили. Я не верю, что он рассказал им о Порталах.

Тармон опустил голову.

– Клянусь богами. Пусть ему укажет путь Гефесир.

– Я боюсь, что очень скоро нас ждет та же судьба.

Лорд-капитан собрался с силами, встал на колени и сжал пальцами прутья решетки, разделявшей их камеры.

– Мы не можем просто сидеть и ждать смерти, – сказал он.

– Согласен, – ответил Вейрил, приподнимаясь на локтях.