Сквозь тьму и свет

Всю свою жизнь он пытался примириться и понять, как думать в соответствии с требованиями, которые предъявлял реальный мир, но у ничего не получалось. Оставалось лишь скрипеть зубами и принимать как данность то, что есть. Однако подобное принятие причиняло ему боль.

Он вздохнул и неохотно кивнул.

Небольшой рычаг находился в нижней части каменной лестницы, ведущей наверх, в «Плащ и кинжал». Дален нажал на него и стал подниматься по каменным ступеням, глядя на плиту, медленно отходившую в сторону. Каждый шаг давался ему тяжело, ноги налились свинцом. В груди полыхал гнев. Ярость на себя за то, что он плохо думал о Белине. Да, он так о ней и думал, но она ничуть не хуже, чем он сам. Юноша уже давно потерял счет отнятым его руками жизням.

Однако между ними имелась и существенная разница. Очевидно, Белина всегда была способна сделать то, что необходимо для дела.

Поднявшись наверх, Дален пересек комнату и открыл дверь в общий зал.

Хозяин, Фарук, бросил на него быстрый взгляд и нахмурился. Потом поставил две маленькие чашки на барную стойку и наполнил их до самого края жидкостью цвета утреннего неба.

Гном поднял свою чашку, подождал, когда Дален поступит так же, и коротко кивнул. Юноша ответил ему тем же, и оба выпили. Напиток оказался огненным, ничего подобного Дален не пробовал. Казалось, ему обожгло всю гортань. Схватившись за деревянную стойку, он согнулся и сильно закашлялся.

– О боги, что это? – спросил он, когда немного пришел в себя.

– Слезы Дракона, – ответил гном, с довольным видом наморщив нос. Впервые на его лице появились какие-то эмоции. – Настойка корня Анвара с добавкой яда люциана. Убить не убьет, но притупляет все чувства.

Дален выпрямился, чувствуя, что внутри у него продолжает полыхать огонь.

– Еще по одной? – спросил юноша.

Гном, не выдержав, рассмеялся и налил еще. Дален совершенно определенно не хотел добавки, но настойка действительно притупляла чувства.

– Дерьмо, – пробормотал Дален, надув щеки.

Слезы Дракона обожгли гортань и все остальное во второй раз не меньше, чем в первый, но эффект получился мгновенным. Ему нужно будет раздобыть бутылку такой настойки, чтобы распить ее с Данном, когда они вернутся.

Прошло всего несколько минут, прежде чем появилась Белина, и на лице у нее застыла паника.

– Фарук, внизу нужно прибрать, приношу свои извинения. – Засунув руку в карман, Белина вытащила маленький мешочек на бечевке и кивнула, протянув его Фаруку.

Гном нахмурился, но взял деньги и промолчал.

– А теперь нам нужно уходить. Прямо сейчас. Эления хочет разобраться со всеми.

– Что?

– Она пытается завладеть всем Гномьим союзом, Дален. Она намерена убить всех остальных правителей, а заодно и Даймона.

Глава 50. Зыбучие пески

Тик-Так.

Айвону хотелось сорвать часы со стенки и разбить их о пол. Он сидел в кресле за письменным столом Даймона, положив ноги на твердое дерево и скрестив руки на затылке. Даймон спал в кожаном кресле в другой части комнаты, возле книжного шкафа, его грудь медленно поднималась и опускалась, руки спокойно лежали на груди.

Айвон смотрел на Даймона и не мог не видеть ребенка, которого помогал растить. И он чувствовал свою вину.

Даймон не был готов к такому повороту событий. Айвон не мог забыть, что его действия привели к падению Белдуара. Именно из-за него погиб Артур, и теперь бремя короны оказалось непосильным для его сына. Слабость Айвона привела к тяжелым последствиям. Он позволил Тени получить преимущество за счет смерти Криса и Алайны – и воспользоваться им самим.

Засунув руку в карман штанов, Айвон вытащил тонкую металлическую фляжку, почти пустую, отвинтил пробку давно отработанным движением и выпил остатки обжигающего напитка одним глотком, чувствуя, как от крепкого виски горит горло. Потом покачал головой, снял ноги с письменного стола и тяжело вздохнул.

Небольшой столик, стоявший рядом с письменным столом Даймона, служил домом для хрустальной бутылки с виски из Дрифейна, двум хрустальным бокалам и маленькой лампе со светящимся Даром Герайи. Айвон потянулся к столику и взял один из бокалов, одновременно ухватив толстыми пальцами горлышко бутылки.

Поставив их на письменный стол, он вытащил пробку и подождал, пока до него дойдет знакомый аромат. Виски из Дрифейна он узнал бы в любом месте. Когда Айвон налил себе щедрую порцию, его взгляд снова упал на Даймона.

– Я позабочусь, чтобы ты стал достоин его памяти, – пробормотал Айвон, поднося бокал к губам и сделав хороший глоток.

Он удовлетворенно вздохнул, ощутив мягкий и одновременно крепкий вкус напитка.

Повернувшись к окну, Айвон посмотрел на улицы Сердца Даракдара. Он ненавидел это место, расположенное внутри горы, где никогда не вставало и не садилось солнце, где луна не отбрасывала отблески на крыши домов. Сине-зеленый свет цветов Дара Герайи озарял Даракдар днем и ночью, отчего город походил на вечный сон. А для него, Айвона, – сон, подобный кошмару.