Сквозь тьму и свет

Воин перестал смеяться и закинул топор за спину.

– Клянусь богами, ты обзавелся проклятым драконом. Когда мы встречались в прошлый раз, у тебя имелся лишь кошель, полный монет, и рука, хорошо владевшая топором.

– Кейлен? – Эрик явно хотел задать вопрос, который вертелся в голове у самого Кейлена.

– Я не уверен… – Кейлен прищурился, глядя на мужчину. Даже при помощи лунного зрения он не мог разглядеть лица за густой бородой. Но что-то в нем выглядело очень знакомым. – Не может быть… Аллерон, это ты?

Нет, невероятно, невозможно. Кейлен однажды встречал этого воина в «Двух баржах», перед тем как все началось. Но он был из Дрифейна.

– Ну раз я живу и дышу… Иди сюда. – Аллерон сам шагнул вперед и сжал предплечье Кейлена, бросив опасливый взгляд в сторону Валериса. Низкое ворчание все еще вырывалось из груди дракона, который внимательно наблюдал за каждым движением могучего воина.

Он друг.

В ответ Валерис прищурился еще больше. Кейлен не стал обращать внимание на дракона. Он улыбнулся, глядя прямо в лицо Аллерону. А потом отпустил Искру и лунное зрение. Мир вокруг потемнел, зато теперь картинка стала знакомой, прежней. Юноша сжал предплечье Аллерона, с радостью возвратив ему приветствие.

– Ты… – Кейлен сдержал удивленный смех; после долгих блужданий по лабиринту туннелей он почти утратил последние надежды. На самом деле он совсем не знал стоявшего перед ним мужчину, но ощутил облегчение, вспомнив его. Когда они встретились в городе Миле – казалось, тысячу лет назад, – Кейлен ощутил в нем что-то настоящее. – Ты бальзам для моих усталых глаз. Я…

– Нет, – перебил его Аллерон, вскинув руку. – Судя по твоему виду, – воин немного помолчал и снова посмотрел на Валериса, который заметно успокоился, – и судя по его виду, ты можешь многое рассказать, но это подождет. Вы недолго продержитесь в таком холоде. Вам повезло, что вы наткнулись на наш патруль. Пойдем, деревня Катта совсем рядом, там можно найти приют на ночь.

– Благодарю, – ответил Кейлен и на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь первыми хорошими новостями за много недель. Его тело расслабилось, словно с плеч упала страшная тяжесть и он наконец мог отдохнуть. Мысль о хорошем ночлеге и настоящей еде не могла не радовать. – Пожалуйста, веди нас.

Путь до деревни прошел в напряжении. Только Кейлен, Эрик и Аллерон вели беседу, остальные молча брели по снегу, доходившему до пояса. Они искоса поглядывали на воинов, – сказывалось время, проведенное в туннелях. Кейлен не мог их винить – недостаток сна и еды в сочетании с постоянным страхом снова наткнуться на кератлинов и его довели до крайности.

Корик и Лопир оставались рядом и обменялись несколькими тихими словами, которые никто не мог разобрать.

Фальмин и Тармон тоже молчали, что было странно – во всяком случае для Фальмина. В том, чтобы держать рот на замке, он был так же плох, как и Данн. Но, судя по всему, на его языке без костей сказались холод и усталость – он дрожал и стучал зубами. Не следовало забывать, что у него отсутствовала защита от ледяного ветра – во всем долговязом теле штурмана не набралось бы даже фунта жира. Он страдал от того самого ветра, что не жалел открытой кожи на лице Кейлена, начиная с той самой секунды, как он отпустил Искру. Тонкие нити Огня и Воздуха, необходимые для лунного зрения, не требовали особых усилий, но в сочетании с голодом и усталостью Кейлен поддерживал их с трудом.

Хуже всех выглядел Вейрил. Он не позволял себе отойти более чем на пять футов от Кейлена, и все это время тот чувствовал, что эльф удерживал Искру. Кейлен не раз оглядывался, пытаясь поддержать эльфа взглядом и сказать ему, что они среди друзей. Но снова начался снегопад, и уже трудно было понять, видит ли Вейрил выражение лица Кейлена.

Ну а воины Дрифейна держались поодаль от остальных.

Солдаты шли двумя колоннами, с двух сторон от отряда Кейлена, пробираясь через глубокий снег с привычной уверенностью. В отличие от спутников Кейлена, их не била дрожь. Плащи из толстого меха, надетые поверх кольчуг, и капюшоны были изнутри подбиты мягкой тканью. То, что они старались держаться подальше от отряда Кейлена, также не вызывало сомнений. Каждые пять или десять футов пути они бросали удивленные взгляды на Валериса, который периодически грозно ворчал. Дракон был не крупнее лошади, но у лошадей нет крыльев, они не покрыты чешуйчатой броней, природа не дала им зубов и когтей, способных разрывать сталь, и они не могут изрыгать огонь.

Улыбка коснулась губ Кейлена, когда он посмотрел на Валериса. Их связывала магия более древняя, чем земля у них под ногами или луна в небе. Во всем, что они делали, каждый чувствовал другого. Даже если бы их разделяла гора или море, Кейлен не сомневался, что мог бы указать направление, где находился Валерис. Они были двумя половинками целого. Хотя чем больше рос Валерис, тем сильнее становилось его влияние на сознание Кейлена. Если бы юноша не обуздал панику дракона в туннелях, его сознание овладело бы юношей. Он сказал себе, что в будущем ему стоило об этом помнить.