Сквозь века

— Тем, что через несколько месяцев отправились мы с ней в ЗАГС.

Маршал расхохотался, а я никак не мог поверить, что что-то чувствую к Владе, этого никак не могло случиться. Мы знакомы всего второй день! Любовь с первого взгляда? Это сказки. На этом я и порешил.

Вечером Глеб предложил немного погулять по лагерю до отбоя. Мы с Яриком эту идею поддержали.

Мы гуляли вчетвером, ибо Влада присоединилась к нам.

Вечер был чудесный: не было уже дневной жары, однако ночная прохлада тоже ещё не появилась. Нам не досаждали комары и прочие кровососущие. Царила тишина, а небо было раскрашено в ярко-оранжевый цвет. Но прекраснее всех была она. При свете заката раскрывалась по-своему каждая черта её лица, ничего лишнего в ней не было, всё имело смысл.

Я не мог оторвать от неё взгляд. Константин Константинович даже подтолкнул меня локтем:

— Хватит на неё пялиться. Смотришь, как новобранец, впервые увидевший Сталина.

Но я не мог насмотреться на неё. Она была чем-то неземным, чем-то настолько прекрасным, что трудно подобрать слова, чтобы описать её. Всю прогулку я наслаждался ею. Знаю, звучит чересчур гламурно, тем не менее, это так.

Перед сном Ярик сказал:

— Гришу больше на прогулки не берём.

— Почему это? — искренне удивился я.

— Потому что чтобы смотреть на Владу, можно и не ходить далеко.

Я покраснел.

— Да ладно тебе. Всё понимаем, — поддержал Глеб.

— Ну это сразу видно: она тебе небезразлична. Вот есть другой вопрос: нравишься ли ты ей? — спросил Ярик.

— Не знаю.

— Так давай устроим вам встречу. Что-то вроде свидания, — предложил Глеб, — например завтра вечером на речке.

Вечно он со своими высокоинтеллектуальными идеями! Ну это даже звучит смешно, будто фраза из женского романа. Я посмотрел на Ярика, но, к моему величайшему сожалению, он эту идею поддержал. Я не особо вдохновился этой идеей, но пришлось смириться, так как против мнения большинства не пойдешь. Оставалось дождаться завтра.

План, который разработали мы втроём состоял в следующем: парни заманивают Владу на берег реки, где её уже (как бы случайно) жду я. Мне следует завязать разговор с ней и в его ходе задать ей интересующий вопрос или признаться самому.

Наступил вечер следующего дня. Я жутко волновался. Рокоссовский подбадривал меня:

— Не дрейфь! Баба не фашист — стрелять не станет. Прорвёмся.

Я вспомнил невесть откуда взявшееся словосочетание Тонька-пулеметчица и еле смог удержать смешок, хотя история там более чем грустная. Маршал на меня посмотрел, прищурясь, но ничего не сказал.

Наконец Ярик из кустов подал прошептал:

— Идёт!

Я собрался с духом. Услышал её шаги за спиной, обернулся.

— Влада, привет! Как неожиданно!

Еще бы. Но стоит сказать, что актер из меня так себе.

— О, Гриша, привет! Ты тоже тут?

— Как видишь.

— Ну и зачем ты звал меня?

Вот здесь я запаниковал. Глеб сказал, что они заманят её сюда, а не что это будет выглядеть, будто я позвал её. Делать нечего, надо выкручиваться. Но как?

— Скажи, как есть: ты мне нравишься, — подсказывал маршал.

— Влада, ты мне…

Маршал выжидающе смотрел на меня.

— Ты мне йод давала. Вот, спасибо, — сказал я, протягивая баночку.

Рокоссовский хлопнул себя по лицу.

— Это всё? — спросила она.

— Нет, давай ещё просто поболтаем.

Мы здорово провели время. План удался. Так считал я, но когда рассказал подробности товарищам, они сделали мне выговор.

— Гриш, ну как так?

— А что?

— Ты так и не сказал ей главного!

Если быть честным, то я сам себе удивлялся. Это мямля, то есть я, не умеющий утром связать двух слов и отрицающий всякое проявление высоких чувств, сейчас чуть не признался!

— Зато мне было хорошо.

— Зато ему было хорошо, — передразнил Константин Константинович, — вся операция коту под хвост, зато ему хорошо! Эх, молодость.

А я не думал про операцию и про план. Мне просто было легко и спокойно на душе.

ГЛАВА 6

Но в каком бы блаженном состоянии я не был, парни, а с ними и Константин Константинович, настаивали на том, чтобы я всё же не скрывал от Влады свои к ней чувства, хотя я сам до конца не знал, были ли таковые. Но что-то резонное в их словах было: глупо надеяться на взаимность, на сказав ей про симпатию. Все настаивали на повторной попытке признания. И вскоре такая возможность представилась.

Наутро следующего дня весь лагерь собрали на стадионе, и Александр Алексеевич сделал объявление:

— Значит так, гаврики. Сегодня у нас будет турнир по футболу. Победившая в нём команда отправится в поход на четыре дня. А теперь всем разбиться по командам.

Не стану описывать всех игроков, игравших у нас. Замечу только, что тройка нападения была занята мной, Яриком и Глебом.

Первая наша игра была вечером, поэтому у меня было ещё много времени. Признаться честно, я не имел огромного желания идти в поход. Там и тащиться чëрт знает куда, да и других проблем и заморок будет в достатке. Одним словом, был настрой чисто по приколу попинать мяч.

С такими мыслями я шёл с обеда в домик. И тут навстречу мне собственной персоной идёт Влада.

— Привет, — поздоровался я.

— Привет, вы в турнире участвуете?

— Конечно.

— Здорово! Можем вместе в поход сходить!

— А ты, что идёшь?