Сквозь время

– Мы нарисуем как можно безобразнее, чтобы от нас наконец отстали и более не давали эту грязную работу, пусть поручают подобное Валерии.

– По рукам.

– Почему люди никогда не говорят, что чувствуют? – однажды спросила Ева у сестры.

– Это очевидно, чтобы потом не было так больно.

– Иногда мне кажется, что я некрасива, одинока, да и лучших подруг у меня нет.

– Не водись ты с этими дурами. У тебя есть море мальчишек и я. Подруг не бывает, Ева. И ты очень красива, – Констанция утешала сестру.

– Неправда! Иногда мне даже нечего надеть.

– Что ты несешь? – голос Константы повысился. – Один мой знакомый даже однажды спросил у меня, нужна ли смелость, чтобы одеваться так, как моя сестра, как ты.

– А что ответила ты? – Еву это заинтересовало.

– Что она нужна даже для того, чтобы проснуться.

– Хм, что ж, красивая ложь всегда выигрышнее смотрится горькой правды, – тускло пролепетала Ева.

– Ты мне надоела своим нытьем! – Констанция вышла из себя. – Сегодня праздник, а ты ведешь себя отвратительно, как настоящий флегматик.

– Прости, мне это свойственно по праздникам, хандрить, – и Ева поплелась в свою комнату.

– И куда ты уходишь?

– Стих хочу написать.

Констанция в последнее время плохо понимала Еву, но ей порой удавалось чувствовать то же, что и она. Началась наконец их переходная стадия, они превращались в настоящих девушек. Ева все более уходила в себя, разбираясь в своих чувствах, выбрасывая их на бумагу, Констанция же наоборот, установила железные двери, закрывающие ее от реальности и эмоций. Потихоньку их прежние друзья уходили на второй план, а на переднем оставались лишь они вдвоем, такие разные, но неотрывные, как лист из книги, по обе стороны которого две совершенно различные страницы.

Ева подалась в биологию, участвовала в городских олимпиадах, но только для того, чтобы наладить отношения с учителем. Ее оценки падали, и Констанция предложила ей отличную идею с этим предметом. И все вышло более, чем прекрасно: Ева стала любимицей учителя, вместо троек она стала получать пятерки не понятно за что, а главное, ее вовсе не спрашивали на этих глупых уроках. Она слетела с серебряной медали и наконец расслабилась, отдавая полностью свое время самой себе. Родители подарили близняшкам гитару, и Ева полностью ушла с головой в новое увлечение. Правда, она частенько заливалась слезами, когда у нее не выходило.

– Это прозвучит неубедительно, но я тоже всегда плачу, когда у меня что-то не получается, – однажды призналась Еве Констанция.

– Например?

– Например, я не могу проговаривать французскую букву «р», а когда я проигрываю в карты или шашки у мальчишек, я быстро бегу домой проплакаться. Затем возвращаюсь, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Помнишь, наша учительница, Анна Игнатьевна, часто говорила нам, что те, кто плачет, у них всегда глаза красивые? – Ева вытерла слезы.

– Теперь ясен секрет моих великолепных глаз.

Сестры засмеялись.

– Но, Констанция, ты ведь не играешь в карты.

– А ты как думаешь, почему?

– Ты бываешь такой жестокой, я и не думала, что ты столь ранима.

– Я не ранима, я не люблю проигрывать.

И это было так. Констанция терпеть не могла умных малых, пытающихся всем вокруг доказать, каковы они умны и чего только стоят. Более всего ее раздражали два парня из класса, мальчишка из семьи протестантов, слишком уж светлый душой, слегка жалкий, но на удивление интересный и начитанный, и парень из благородной семьи, неумелый в юморе, но знаток точных наук. Сестра же была от них без ума, и из-за этого возникали частые ссоры близняшек.

Еву обучал игре на гитаре знакомый отца мужчина, похожий на настоящего американца. Он завязывал свои длинные волосы небрежно в хвост и вилял своей вальяжной походкой настоящего мужчины. Вторая сестра была влюблена в этого породистого мужчину, это как раз был ее стиль, хотя ей едва исполнилось тринадцать.

Констанция в свою очередь рисовала до изнеможения. Она приняла участие в республиканском конкурсе в области рисунка, где ее беспощадно засудили: из-за богатеньких участников вместо первого места девочке отдали третье. Все присутствующие были в недоумении, Завьялов – в ярости, а Констанция вовсе не расстраивалась, она была увлечена чтением романа.

Ее вообще мало, что волновало. Она часто ссорилась с отцом по пустякам, ей казалось, что он слетал с катушек, когда она находилась рядом. Констанции не хватало той заботы от него, какую он дарил ей в детстве, она была уверена, что он не уважает ее творчество, хочет засунуть ее в банку и заставить заниматься тем, что сам предложит. Порой она даже ненавидела его, а он в свою очередь ее. Иногда она даже втайне надеялась, что она не его дочь, да вот гены говорили обратное: девочки были похожи на отца, как друг на друга.