Сквозь время мой дом будет там, где ты (СИ)

А еще, я до сих пор не в курсе, где находится отец. От него нет вестей уже не один день, и даже не два, а целый месяц я не знаю, куда подевался Гэндальф. Помнится мне, что когда-то отец учил меня, каким способом нужно искать человека. Но он говорил, что это слишком опасный ритуал, хотя и от него есть результат. Может когда я сделаю этот ритуал, то все разъяснится? Не знаю, но папа может помочь с Торином. Хотя, я в этом глубоко сомневаюсь, ведь Гэндальф не всесильный, а обычный серый маг, а вот Саруман другое дело. Но его я на дух не переношу, и не испытываю большой симпатии.

Я достала клинок из ножен и вздохнула. Это явно не самый лучший ритуал, но к сожалению, ничто другое не поможет. Просто с этим ритуалом, я смогу узнать где находится отец, и жив ли он вообще. Я закатала рукава и прикусив губу, сделала глубокий порез на руке. Порез был не возле вены, если бы был там, то я бы потеряла много крови. Было больно, но терпимо. Эта боль ничто, по сравнению с жизнью отца. Я сделала порез в виде треугольника, и положив правую руку на рану, закрыла глаза. Балрог меня укуси, я ведь никогда не проводила этот ритуал. Надеюсь, все выйдет. Вдруг, я увидела огромное поле, в дали скакал белоснежный конь, а на нем был отец.

Я резко открыла глаза. Папа жив и это хорошо. Еще было бы неплохо узнать, где Арагорн. А это я сделать, увы, никак не могу, ведь у нас разная кровь. Я еще долго стояла и смотрела на закат. В своей жизни, я повидала многое, но вот закат - это для меня, самое красивое что может быть в мире. На закат можно смотреть вечно, он будто исцеляет раны. Хотя, мой порез, вряд ли исцелит. Порез будет долго заживать. Так же как раны на моем сердце, если вдруг, Торин не изменится.

***

Три дня. Три мучительно долгих дня, я была в Эреборе. И знает что? Было такое ощущение, что была я здесь не три дня, а вечность. Рана на руке, все еще не зажила. Балин перевязал мне ее Ситуация с Дубощитом, все еще не улучшилась. Но Бильбо не отдавал ему Аркенстон, а лишь наблюдал. С каждым днем, болезнь прогрессировала все больше и больше. Но на третий день, я решила поговорить с гномом. Как раз тогда Дубощит отказал жителям Озерного города в помощи. Он сидел на троне в Троном зале. Было сложно смотреть на него, и к горлу приступал ком. Я бы не смогла подумать, даже сначала походу, когда наши отношения нельзя было назвать дружескими, что Торин, гном которого я так уважала, сможет так изменится.

— Торин, мне нужно с тобой поговорить, — начала я.

— О чем же? — с каким-то высокомерием спросил гном, и безразлично посмотрел мне в глаза.

На меня смотрели не те синие глаза, а серые. Даже цвет его глаз изменился. Вдруг, он поднялся с трона и направился ко мне.

— О том, что с тобой происходит, — с полной решительностью в голосе, ответила я.

— А что со мной не так, Аделис? И переоденься, не так полагается одеваться приличной девушке.

Узбад подошел ко мне и снова взглянул в глаза. Ком встал в горле, и на минуту, мне стало страшно. Никогда мой Торин, не говорил бы со мной так. Я еле сдерживала слезы, но нельзя сдаваться.

— Что с тобой не так? Торин, ты обещал помочь жителям Дэйла! Где твоя помощь? Торин Дубощит, которого я знала и любила, сдержал бы слово, — смело произнесла я.

— Вот как ты запела. Прямо как мой племянник. Ну теперь я понимаю, что вы с ним не только заодно. А я думаю, где ты была все эти три дня. Наверное, с Кили развлекалась, да? — воскликну гном, и посмотрел мне в глаза так, что внутри все похолодело.

На глаза наворачивались слезы, но я сдержалась. Что с ним случилось? Где мой Торин?

— В кого ты превратился, Торин? Что с тобой происходит? Ты посмотри на себя! — воскликнула я.

Гном сильно вжал меня в стену и зашипел:

— Как ты смеешь так со мной говорить?

— Отпусти меня. Ты не мой Торин, это все Аркенстон. Он погубит тебя. Ты помешан на своем золоте, — сказала я и по моих щеках скатились слезы.

— Ты останешься здесь, со мной! Ты моя! Ты никуда не уйдешь! — кричал узбад.

Он все больше и больше вжимал меня в стену. А я не могла ничего поделать, и причинить боль тоже не могла, ведь люблю его, все еще люблю.

— Я ненавижу то, в кого ты превратился.

Я и опомниться не успела, как гном ударил меня по щеке. Жгучая боль, было больно морально и физически. Хотелось куда-то сбежать, сесть в углу и закричать так, чтобы никто не услышал.

— Заткнись! — зашипел Дубощит.

Балрог меня побери, я даже не могу вызвать огонь. Как вдруг, его плащ начал гореть. Торин резко снял его, а я тем временем, побежала на выход.

— Аделис, стой! — кричал мужчина мне вслед.

На минутку мне показалось, что это был мой Торин. Гном которого я любила без памяти. Но надежда на то, что он изменится в лучшую сторону, исчезла в тот момент, когда гном ударил меня. Мне нужно отсюда уходить. Как можно скорее, я не могу смотреть на такого Торина, не могу.

========== Глава 26: Возвращение блудного отца ==========