Слабое звено (СИ)

Поскольку в любой пункт прибытия корабль традиционно заходит кормой вперед, соответственно и кормовой радиомассив у него мощнее носового. До Нервы оставалось чуть больше трех световых лет, и Ирма понадеялась, что кормовой радиомассив сможет поймать радиосигнал трехлетней давности. Ей даже не важно было, что за сигнал попадет в сети приемников. Переговоры диспетчеров, трансляция концерта, выпуск новостей — что угодно. Но все было тщетно, на Нерве ни один сигнал не транслировался с такой силой, чтобы в разборчивом виде пробить три световых года и не затеряться в электронном шуме ближайших звезд.

Зайдя уже в который раз на склад, чтобы проверить гидропонные грядки, Ирма застонала от безысходности. Все говорили, что суперпаслен растет с невероятной скоростью, но на самом деле все это чистейшее вранье. «Невероятная скорость» должна заключаться в часах, но никак не в сутках, не в месяцах и не в тысячелетиях, которые прошли с момента заморозки ее экипажа. Недозревшие плоды зеленого цвета издевательски смотрели на нее, и ее чуть не одолело желание со злостью сорвать их и законсервировать прямо в таком виде.

Вот Ленар-то обрадуется, подумала она, и эта мысль оградила ее от необдуманных поступков.

Да, Ленар все еще являлся для нее авторитетом, даже не смотря на тот цирк, в который он втянул свой экипаж не так давно на соседнем буксире. Пусть его поступки и не всегда были правильными, но он всегда точно знал, что нужно делать, и Ирма ни разу не видела, чтобы он в чем-то долго сомневался. Он олицетворял собой то, к чему она стремилась, — уверенность и решимость. Она вдруг начала задаваться вопросом, чем занимался бы Ленар на ее месте, но не находила правильного ответа. Скорее всего, Ленар на ее месте не сходил бы с ума… по крайней мере не сильнее обычного, но эта догадка никак не помогала. Ленар оставил ей кучу советов, что делать в случае поломки корабля или физической травмы, но ничего не рассказал о душевных испытаниях. Ленар и сам никак не помогал.

Следующей ночью ее вновь мучили кошмары. Прелесть ночных кошмаров заключается в том, что стоит лишь открыть глаза, как они исчезают, но в случае с Ирмой все было наоборот. Она бы с радостью вступила в рукопашную схватку с каким-нибудь инопланетным монстром из бульварных романов, лишь бы не просыпаться с чувством, что вокруг нее вымерла вся вселенная. И она принялась ругать себя и Ленара последними словами. Себя за то, что вызвалась вместо Ленара провести эту неделю, и Ленара за то, что тот не настоял на своем и не отговорил ее.

Как уже известно, от одиночества и безделья голову порой посещают странные мысли. На этот раз Ирме вдруг захотелось прогуляться до буксира Два-Пять. Просто так, без задней мысли. Может ведь девушка просто так взять и пойти, куда ей вздумается? Разумеется, может, обманывала она себя, и покорно пошла на поводу у своих позывов. Она знала, зачем направляется туда, но до последнего отказывалась себе признаваться, будто эта мысль может как-то ей навредить.

Ноги сами ее понесли, едва она взяла в руки фонарик.

Современная наука заявляла, что если технология телепортации и реализуема, то явно не в этом столетии. Ирма могла возразить, потому что самолично телепортировалась на Два-Пять. Это было легко. Всего-то ей надо было открыть шлюз, зациклиться на одной и той же мысли, и внезапно осознать, что она перенеслась из одной точки пространства в другую, минуя все промежуточные точки. Возможно, если научить Марвина подобному трюку, это будет тем самым долгожданным прорывом в космоплавании, которого все так долго ждали.

Мысль, на которой Ирма зацикливалась, все не отпускала, и вот уже она карабкается по лестницам на первую палубу, открывает дверь, щурится от кусающего лицо ледяного воздуха и, наконец-то, задается резонным вопросом: а какого черта ее принесло в отсек криостаза буксира Два-Пять? Именно ответа на этот вопрос она и избегала последние пять минут, а ответ лежал прямо перед ней в одной из шести капсул. Но в какой?

Это напоминало игру в наперстки с той лишь разницей, что подтвердить свою догадку нет никакой возможности. Никто не писал имена и фамилии на капсулах, потому что в этом не было никакой нужды. Когда человек ложится в криостаз, от него требуется ввести в компьютер лишь пол, вес и биологический возраст, чтобы компьютер смог правильно рассчитать дозировку препаратов. И как раз возраст его и выдал.