Слабое звено (СИ)

О чем она только думала? Неужели она возомнила себя всесильной и бессмертной? Нет, она была лишь жалкой дурой, не сумевшей найти в себе силы даже на то, чтобы смириться с собственной беспомощностью, и сейчас она вопреки здравому смыслу шагает ватными ногами навстречу собственной смерти, словно мотылек на огонь. Она лишь пылинка перед невообразимо большим газопылевым шаром, в котором встречные фронты высокого давления столетиями крутятся в вальсе непостижимых умом сил, способных стереть в порошок всю ее мнимую храбрость вместе с ее до смешного хрупким телом. Почему же она продолжает идти вперед к двум другим идиотам, которые не верят в близость собственной смерти? Ей явно хотелось поиграть в героя, и этим поступкам она окончательно доказала всей вселенной собственную глупость. Она не достойна водить грузовики по космическим просторам. Вот почему Эмиль отпустил ее так просто. Такие как она несут в себе угрозу для себя и окружающих, и если для нее на всем корабле нет подходящего помещения с крепкими замками и мягкими стенами, то проще будет позволить ей умереть и освободить, наконец, многострадальный мультисостав от этой фатальной ошибки отдела кадров.

Она вынырнула из дурных мыслей, словно из ледяной проруби, и позволила себе наполнить легкие пока еще прохладным воздухом системы жизнеобеспечения. Ей нельзя было думать. В экстренных ситуациях мозг играл с человеком злую шутку, и это совсем не он позволял спасателям кинуться в горящий дом за оставшимся там ребенком, и уж точно не он вдохновил человека на первый космический полет. За все эти поступки отвечал какой-то другой орган, но мозг умел заботиться лишь о собственном благополучии.

Ирма вновь перехватила контроль над размякшими ногами и ускорила шаг. Впереди ее ждали все тесты на стрессоустойчивость во вселенной, и у нее под рукой не осталось способов сжульничать. Некого попросить о помощи, некого подкупить, некого шантажировать, некого соблазнить.

Распростершиеся четыреста метров воздушного рукава перед ней оказались самыми мучительными четырьмястами метрами в ее жизни, и с каждым шагом она все сильнее ощущала, как отдаляется от островка безопасности посреди жестокого космоса. Уткнув палец в запястный компьютер, она настроила рацию на общий канал связи и услышала гнетущую тишину. Все молчали, никаких споров не происходило, никто никого не уговаривал, не умолял и не посылал к черту. Буксир Шесть-Три и все, что на нем находилось, официально были сброшены со счетов и объявлены мертвыми. Всем будто стало наплевать, хоть Ирма и знала, что это не так.

Она осталась одна.

В шлюзе Шесть-Три ее ждала приятная неожиданность — искусственное притяжение работало в полсилы, что сильно облегчало работу в скафандрах. Было очевидно такое ожидать, но Ирма почему-то приготовилась к полной тяжести одного «жэ». Успешно переориентировавшись, она почти без труда встала обратно на обе ноги и вошла в недра мертвого корабля. Его предсмертная агония встретила ее хаотично пульсирующими светильниками, которые никак не могли определиться с яркостью из-за шалящей энергосистемы. Наконец-то она наткнулась на вещественные доказательства того, что корабль обречен, и последняя призрачная надежда улетучилась из ее скафандра. Она оглядела развилку коридоров и начала вспоминать, где вероятнее всего находятся два бунтаря. Выбрав нужное направление, она потратила еще несколько драгоценных секунд, чтобы прикрыть глаза и попытаться успокоиться. Отступив на два шага от реальности ей удалось немного выровнять дыхание и на пару ударов в минуту понизить частоту взбесившегося пульса, но стоило ей открыть глаза, как самозабвение разлетелось на мелкие осколки, и снова нервными были абсолютно все клетки ее тела.

На запястном компьютере загорелся новый огонек — это был пойман сигнал с частного радиоканала внутри Шесть-Три. Хоть и не физически, но она все же нашла их, и, не задумываясь, вторглась в их приватную беседу.

— Пинг? Клим? — вопросила она.

— Кто это? — поприветствовал ее мужской голос.

— Это Ирма Волчек, я пришла с буксира Ноль-Девять, — старалась она говорить ровным тоном, шагая по коридору.

— Ирма Волчек? — переспросил другой голос, медленно пережевывая слова, — Оператор Ноль-Девять?

— Именно, — протянула она и спросила себя, действительно ли она до сих пор имеет право называться оператором Ноль-Девять.

— Давно мечтал… с вами… познакомиться… — делил он предложения на части, умом явно обитая где-то в другом месте и концентрируя большую часть своего внимания на совершенно других вещах, — Клим — это я… а тот, кто ответил вам первым… это мой друг… Пинг. И я, вообще-то… ваш поклонник…

— Поклонник? — удивилась она, ненадолго позабыв про всю плачевность окружающей ее ситуации, — За какие заслуги?

— Я слышал, что вы… несколько дней назад… всыпали Эркину прямо в запрещенное место. Я не уважаю такие методы… но очень уважаю людей, которые готовы… не смотря ни на что… отстаивать свою точку зрения… Этого зазнайку давно кто-то должен был… поставить на место…

— …но как по мне, так это был явный перебор, — закончил Пинг.