Слабое звено (СИ)

Существует доза адреналина, которая может взбодрить, а так же доза, способная убить. Слова, сказанные Ковальски, были где-то посередине, и Радэк резко выпрямил спину, готовый взорваться от распирающего чувства, что он не на своем месте. Пока он устало тер шею, Ковальски пригласил в кают-компанию своего техника, отчетливо произнеся в интерком имя «Андрюс», и его носитель зашел, блеснув своей полированной головой, практически без задержки, словно все это время стоял где-то за дверью и ждал команды к выходу на сцену. После обмена рукопожатиями Радэк позволил себе смутить местных хозяев хрустом, с которым ржавчина хлопьями отслаивается с затекших плеч, и единственный вопрос, который в тот момент его по-настоящему интересовал:

— Вы уверены, что я здесь нужнее?

Он был готов к тому, что ответ ему не понравится, но Андрюс не стал тратить время на лишние слова, а просто протянул руку куда-то к переборке. Лишь через несколько секунд, когда Радэк смог успокоить сердце, едва не выпрыгнувшее из груди, он отметил про себя, что рука поздоровалась с датчиком движения, выглядывающим из переборки крошечной черной точкой, а затем серебристая панель резко перекрасилась в белый цвет и обросла черными линиями, заставившими уставшего техника отшатнуться в сторону в порыве первобытного ужаса.

— Вы что, никогда не видели электрокинетических панелей? — вопросил Андрюс, присаживаясь за стол и приглашая испуганного коллегу последовать своему примеру.

— Видел, — выдохнул Радэк, возвращаясь на стул, не успевший остыть после предыдущего насыщенного впечатлениями разговора, — Но не такого размера… не такого качества… не так близко… и не в живую. У вас много таких?

Андрюс запустил руку под столешницу и что-то нащупал.

— Всего два, — подобным рисунком из строгих линий куском недоеденного торта оброс его сегмент столешницы, и локоть Радэка в рефлекторном испуге соскочил с края стола. К мебели, меняющей свои цвета и рисунки без посторонней помощи он еще не привык.

Ковальски молча сидел в дальней части стола и наблюдал за двумя техниками, растопырив уши. Было не ясно, что он хотел услышать, но его безмолвное присутствие за спиной нервировало даже сильнее, чем его речи в зоне видимости. Ему хотелось обернуться и еще раз задать Ковальски насущный вопрос, но он ненадолго потерял дар речи, когда столешница отозвалась на касание кончика пальца, нарисовав на своей глади символьно-цифровую клавиатуру.

— Она еще и сенсорная.

— Дизайнеры решили не загромождать стол аналоговым пультом управления, — Андрюс бесшумно касался абсолютно гладких и плоских кнопок, выросших на столе почти осязаемой глазом текстурой, — Должен сказать, мне и самому потребовалось время, чтобы привыкнуть к ней. Однако, для наглядных презентаций штука незаменимая.

— И вы хотите показать мне…

— Вот это, — акцентировано ударил он пальцем в последний раз, выдав в себе привычку к аналоговым клавиатурам, и на переборке выстроилась диаграмма, по которой проползла тонкая черная змея, в нескольких местах сломавшая себе хребет. — Сегодня эти показатели немало встревожили нашего Марвина. Знаете, что это?

— Это диаграмма, — выдал Радэк экспертную оценку, все еще заворожено разглядывая строгие черные линии, которыми себя окрасили два квадрата переборки. Он точно знал, как это работает, но в живую это казалось практически магией. Это была столь же красивая, сколь и бессмысленная игрушка, и он устыдился собственного восхищения.

— Это вырезка из журнала работы термоядерного двигателя.

— Вы ведь понимаете, что я специализируюсь на космических энергосистемах? Я не особо хорошо разбираюсь в двигателях.

— В данном случае это имеет не такое большое значение, — равнодушно ответил Андрюс, наблюдая за реакцией Радэка, — Термоядерный реактор и двигатели работают по схожим принципам и завязаны друг на друге общим плазмопроводящим каналом…

— Уверен, вы не хуже меня в этом разбираетесь, — бесцеремонно прервал его Радэк, устав смотреть на диаграмму, — Что же вы от меня хотите?

— Услышать вашу профессиональную оценку.

— Этот диаграмма изображает сдерживающую магнитную индукцию в одной из реакционных камер, я прав?

— Абсолютно.

— Тогда моя профессиональная оценка вам и так известна. Все плохо, и надо вырубать двигатели.

— Поверьте, мы бы не стали вас беспокоить по этому поводу, если бы ожидали от вас столь очевидных ответов, — наконец-то заговорил Ковальски.

— Хотите, чтобы я вам дал менее очевидный ответ?

— Мы и без того в курсе, что двигатель пора отключать. Сейчас нас очень интересуют сроки.

— Сроки? — сделала Радэк вид, что задумался, — Предлагаю отключить двигатели прямо сейчас.

— Это будет контрпродуктивно.

— Андрюс, вы точно специализируетесь на двигателях?

— Я понимаю ваше недоумение, — коснулся Андрюс нескольких символов на столе, и рисунок ломаной диаграммы слегка размасштабировался, — Но нам действительно надо выжимать пользу из каждой прошедшей секунды.