Сладкая горечь магии

Когда темную ведьму Эванджелин удалось обезвредить, Глава Ковена убила ее. Все, включая саму Тэмсин, думали, что ее ждет та же судьба.

Но вместо этого Глава Ковена изгнала ее. Проклятую, но живую. Двенадцатилетнее дитя, которому желал смерти весь Ковен. Тэмсин была уверена, что так оно и осталось.

Если они попытаются убить ее, стоит ли сопротивляться? Тэмсин плохо понимала жизнь. Ей казалось неправильным, что она живет после гибели сестры. Разве жизни близнецов не должны быть равны, как земля и магия? Одно не жило без другого. Одна не могла умереть прежде второй.

Вот почему Тэмсин так стремилась спасти Марлину.

Ведьма споткнулась под весом мыслей и воспоминаний. Карман плаща разорвался, будто в нем было полно камней, а не просто тонкая черная тетрадь. Тэмсин вздохнула: намек яснее некуда. Она взяла дневник, и страницы, разумеется, предъявили новую запись.

Торопливо взглянув на Рэн впереди – та тихонько напевала себе под нос, на ходу разглядывая небо, – Тэмсин опустила глаза к записи. Строчки прыгали по странице. Чернила расплылись от слез.

Сердце сжалось. Стоило догадаться. Ведьма следила за порядком записей, которые дневник ей показывал. Они вели к тому страшному моменту, когда все пошло прахом.

Хотелось захлопнуть тетрадь, но обложка не поддалась. Тэмсин вчиталась в слова Марлины, напоминая себе, что все случившееся – ее вина.

«Не хочу это писать. Не могу. Если запишу, это станет правдой, а Амма ведь не могла умереть. Видишь? Выглядит смехотворно. Девочки не умирают Внутри. Ведьмы не умирают (кроме меня, но даже я не умерла, хотя столько раз была на волоске). Ненавижу себя за это. За то, что пытаюсь шутить, когда из сердца целый кусок вырвали, и не находится других слов. Только пустота. И холод.

Дождь идет уже месяц, а моя лучшая подруга мертва. Утонула в собственной постели. Магия так жестока. Амма была ясновидящей, и никто не подумал предупредить ее. Все решили, что она первая выбежит. Но в тот день у нее болела голова. Она пришла ко мне, попросила поспать в моей кровати, но я как раз только вернулась из лазарета и не хотела тихо лежать в темной комнате. Так что я прогнала ее. Прогнала туда, где вода лилась через подоконник, пока Амма не захлебнулась.

Она умерла. Теперь все неправильно. Мир будто чуточку покосился, и все такое опасное, и эта вода вокруг… Все сломалось.

Тэмсин молчит. Клянусь, из-за ее красных глаз можно подумать, что это она потеряла лучшую подругу. Амма ей даже не нравилась. Всегда бесила – наверное, потому, что «воровала» у нее меня. Хотя меня нельзя «украсть», если я не захочу. Но Тэмсин этого так и не поняла. Куда ей! Важно только то, кем она хочет меня видеть. То, кем я, по ее мнению, должна быть. Ее интересуют только собственные представления о мире. Не я.

Она даже не пришла повидаться. Я и не хочу, правда – я ни с кем не хочу видеться, даже с Главой Ковена, хотя у нее и времени нет. Она начинает беспокоиться, и это заметно. Никто не понимает, что происходит, даже Ковен. Глава теряет хватку, но разве можно такое допустить?

А я… что – я? Мне больше нечего терять».

– Серьезно, да что с тобой? – Рэн уперла руки в бока. Ее выражение лица невозможно было прочесть.