Сладкая иллюзия

– Вы ничего не знаете! – Дерик провел руками по волосам и резко отвернулся. Она никогда не знала его. Да и могла ли знать? Даже он сам не знал тогда всей правды. Кто он на самом деле. Что за кровь течет в его жилах. И на что способен.

Потрясенный потерей контроля над собой, Дерик снова повернулся к Эмме. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами и, казалось, затаила дыхание в ожидании объяснений. Но Дерик вовсе не собирался проливать свет на свое прошлое, поэтому он произнес чуть мягче:

– Я был ребенком, Эмма. Простым мальчишкой. С тех пор прошла целая жизнь. – Дерику оставалось лишь надеяться, что в голосе не звучит охватившая его усталость.

Эмма сглотнула.

– Верно, – осторожно произнесла она, еле заметно склонив голову. – Но несмотря на то, что современная наука еще не пришла к единому мнению относительно того, является ли характер человека врожденной особенностью или вырабатывается под влиянием внешних факторов, она с уверенностью утверждает, что с возрастом человек не способен измениться до неузнаваемости. Более того, доказано, что личность человека формируется в юном возрасте. Именно поэтому вы показались мне таким противоречивым. Мальчик, которого я знала, ни при каких обстоятельствах не превратился бы в мужчину, каким вы пытаетесь казаться.

Дерик прикрыл глаза. Эмма никогда не поймет, если он все ей не расскажет. А он, конечно, не собирался этого делать.

– Наша беседа начинает меня утомлять. – И Дерик не кривил душой. Сама жизнь начала его утомлять. Как бы ему хотелось начать все сызнова. Он не мог изменить своего прошлого, но мог оставить его позади. Навсегда. И он непременно сделает это. Вот только найдет убийцу Молли и сорвет маску с предателя.

– Знаете, я в состоянии назвать вам дюжину причин, позволяющих мне утверждать, что я не ошиблась на ваш счет, – произнесла Эмма.

– Не тратьте силы.

– Тогда просто признайте, что я права, и закончим этот разговор.

Дерик фыркнул. Как же. Закончит она.

– Мы вышли в коридор не для того, чтобы обсуждать меня, – напомнил он. – Кажется, вы собирались устроить мне нагоняй за намерение вышвырнуть вон вашего убийцу-лакея.

Эмма испустила не слишком приличествующий леди вздох, и ее плечи смиренно опустились.

– Вы действительно считаете его способным на убийство?

Слава богу! Она забыла про разговор о шпионах.

– Зная, что вы обладаете богатым опытом в такого рода вопросах, я готова согласиться с вашим мнением, – продолжала Эмма.

Дерик едва не застонал в голос.

– Что подсказывает ваша интуиция? – не унималась Эмма, и виконт понял, что она находит в этих расспросах какое-то извращенное удовольствие.

Теперь настал его черед испускать вздохи. Казалось, что теперь, когда Эмма убедилась, что приоткрыла крышку его персонального сундука с секретами, у него осталось лишь два пути. Он мог продолжать все отрицать, зная, что Эмма ему не поверит, и в результате еще глубже увязнуть в собственной лжи. Или же ему нужно следить за количеством полученной ею информации, сознательно уводя прочь от разговора о возложенной на него миссии.

Дерику требовалось лишь немного времени, чтобы понять, как это сделать.

– Я ни в чем не уверен, – произнес наконец он, поняв, что ему не обязательно больше притворяться, и расслабившись. А замечал ли он когда-нибудь, какое напряжение охватывало его всякий раз, когда он начинал играть роль другого человека? Дерик прикладывал все силы к тому, чтобы не обращать внимания на Эмму, тщетно пытающуюся скрыть торжествующую улыбку. Надменная и чрезмерно любопытная девчонка!

– Некоторых людей легко прочитать. А вот Хардинг, например, не из таких, – продолжал Дерик. – Он не выдает своих эмоций, что обычно означает одно из двух: либо он относится к категории эмоционально холодных людей, либо обучен тщательно скрывать свои чувства. Хотя вряд ли простой лакей из Дербишира обучался где-то подобным уловкам…

Или все же обучался? У Хардинга определенно был доступ к Уоллингфорду. То есть он вполне мог оказаться человеком, вытягивающим из инвалида секреты. Неужели лакей и есть тот, кого ищет Дерик?

– Как давно, вы говорите, Хардинг у вас служит?

– Я не говорила ничего подобного. Томас поступил к нам на службу вскоре после происшествия с моим братом. Его прислала к нам ваша матушка. Она настояла на том, что нам необходим еще один слуга, чтобы помогать ухаживать за Джорджем.

– Моя мать?

– Да. Это было очень любезно с ее стороны. В то время нам был дорог каждый пенни. Она даже платила Томасу жалованье, пока мы не могли себе этого позволить.

Какое неприятное совпадение. Сначала он узнает, что какой-то незнакомец – скорее всего Фарнзуэрт – наводил справки о его матери, а теперь становится известно, что она приставила к Уоллингфорду своего человека? Таким образом она смогла бы контролировать каждый его шаг.