Сладкая, как мед

Пока экономка водила Сару по дому, прибыла вторая карета с их слугами. Энтони все еще сидел в библиотеке со своим секретарем, и Сара сочла возможным удалиться к себе в спальню. Она приказала служанке раздеть ее и подать халат, собираясь отдохнуть.

С книжкой в руках она уютно устроилась в глубоком мягком кресле, но так и не смогла прочесть ни одного слова.

Больше всего ей хотелось бы снова оказаться вдвоем с Энтони в Гамильтон-Холле.

***

Обед в Селбурн-Хаусе, как и в прочих аристократических домах, было принято подавать в восемь часов. В семь сорок пять Сара, одетая в шелковый вечерний туалет цвета чайной розы, торопливо спускалась на первый этаж, направляясь в столовую.

У подножия лестницы ее ждал Вудли.

— Его светлость уже в гостиной, — сообщил старый дворецкий. Сара с улыбкой поблагодарила его и направилась следом за Вудли в гостиную.

Большая гостиная на первом этаже была обставлена в классическом стиле, введенном в моду Робертом Адамом. Прямые деревянные кресла с резными золочеными спинками и ножками в виде львиных лап. Два дивана с синей шелковой обивкой и гнутыми золочеными ножками. Шкафы из темного дерева с бронзовыми нашлепками в виде львиных морд. Над камином висел портрет важного джентльмена в дворянском платье. Остальные картины размешались на длинной стене напротив дверей.

Герцог стоял возле камина, украшенного искусной лепниной, и беседовал о чем-то с секретарем. Мужчины замолчали и обернулись, услышав ее шаги.

— А вот и ты, Сара! — Герцог протянул к ней руку. — Я уговорил Макса сегодня обедать с нами. Мне кажется, вам не помешает познакомиться поближе.

— Вот и замечательно, — с милой улыбкой отвечала Сара, стараясь не выдать своего разочарования. Она надеялась, что сегодня уже не придется ни с кем делить общество ее мужа.

Герцог поднес к губам ее руку и заглянул в глаза:

— Ты успела отдохнуть?

— Да. — Сара, словно заколдованная, не в силах была отвести от него взгляда.

— Хорошо, — сдержанно улыбнулся он.

Сара уже знала, что означает этот приглушенный тон, и невольно покраснела, украдкой покосившись на Макса. А вдруг он заметил?

Однако тому не было дела до Сары — Макс не сводил глаз с герцога. На лбу секретаря залегла едва заметная вертикальная складка.

Энтони ласково пожал ей руку, прежде чем отпустить ее совсем.

— Надеюсь, у вас было достаточно времени, чтобы разобраться с делами?

— стараясь говорить непринужденно, поинтересовалась Сара.

— Безусловно, ваша светлость, — прозвучал в ответ глубокий бас Макса.

— Макс — моя правая рука, — признался герцог. — Я без него совершенно беспомощен!

А Сара вспомнила, как Макс спас ее мужа, и подумала, что он действительно правая рука Энтони. Она наградила секретаря самым теплым взглядом, полным искренней признательности.

Темные, широко расставленные глаза отвечали ей с совершенным равнодушием. Саре почему-то стало не по себе.

Судя по всему, этого Макса не назовешь приветливым человеком.

Сара постаралась успокоиться: он совсем ее не знает. Вернее, знает лишь то, что Энтони вынужден был жениться на ней, чтобы избежать банкротства. Сара же испытывает искреннюю благодарность к Максу за все сделанное для Энтони. Со временем они наверняка станут друзьями.

Энтони явно находился в приподнятом расположении духа, его оживления хватало на всю компанию, и обед прошел не так ужасно, как того опасалась Сара.

Их обслуживали четверо ливрейных лакеев, и Сара невольно подумала, что трое из них здесь явно лишние. Так же как и большая часть чудесно приготовленных кушаний, подчас возвращавшихся на кухню нетронутыми.

Наконец им подали последнее блюдо, и Сара сочла возможным похвалить достоинства повара.

— Гастон — настоящий знаток своего дела! — довольно улыбнулся Энтони.

— В Париже мне удалось переманить его у княгини Ливской. Он заартачился, узнав, что мы переезжаем в Англию, но в конце концов я сумел его уговорить.

У Сары подобное не укладывалось в голове. Как человек, стоящий на грани банкротства, может беспокоиться о каком-то поваре, привезенном из Парижа? А эти четверо раскормленных слуг? Во сколько обходится их содержание?

Неужели она никогда этого не поймет?

Покончив с десертом, Макс учтиво извинился и откланялся. Герцог же повел молодую жену по дому, чтобы показать ей картины.

В его галерее было немало портретов предков и самых близких друзей — довольно интересные работы, — однако все внимание Сары поглотили два полотна Клода. Это были сельские пейзажи Италии — на одном запечатлено раннее утро, а на другом жаркий полдень.

Тем временем слуги накрыли легкий ужин наверху, в семейной гостиной. Эта комната показалась Саре гораздо более удобной и уютной, чем помпезно обставленные гостиные внизу.

Она едва пригубила чай и попробовала бисквит, воздавая должное искусству заморского повара, Сара умудрилась съесть за обедом гораздо больше обычного и не успела проголодаться.

Наконец Энтони отставил свою чашку и тихо промолвил:

— По-моему, нам пора спать.

Сара вскинула на него тревожный взгляд и ничего не сказала.

— Что с тобой? — слегка нахмурился он.

— Наши спальни на разных этажах, — отвечала она.