Сладкая любовь

Уилла пожала плечами, грустно улыбаясь.

— Многие меня не замечают.

И тут произошло нечто чудесное. Джеймс опустил руки по швам и уставился в землю. После секундного колебания пробормотал, прежде чем уйти:

— Они не знают, что теряют.

Ошеломленная Уилла повернулась к нам. Мы с Фелисити молча танцевали и подбадривали друг друга. Джеймс Уиттакер был полностью увлечен Уиллой, и мы с Фелисити собирались сделать так, чтобы помочь им сблизиться. Каким-то образом.

Потом наступила пятница, и Уилла все еще нервничала из-за Джеймса. Но во время нашего обеденного перерыва вытащили Уиллу из офиса и поклялись, что она нравится Джеймсу. Однако Уилла, будучи застенчивой, не вняла доводам.

— Он просто старается быть милым.

Мы начинали раздражаться. Оставалось сделать только одно.

— У тебя под этой рубашкой есть топик? — Уилла кивнула. — Хорошо, — произнесла я за мгновение до того, как потянулась вперед и дернула ее за рубашку так сильно, что пуговицы полетели в разные стороны.

Фелисити на мгновение разинула рот, прежде чем расхохотаться.

— Не могу поверить, что ты это сделала, — прошептала Уилла, смотря на свою испорченную рубашку.

Она повернулась к все еще смеющейся Фелисити.

— Не могу поверить, что она это сделала.

Я изобразила на лице свое лучшее смущение.

— Ой.

Уилла одета в короткие спортивные шорты и облегающую белую майку, демонстрирующую достаточно кожи, чтобы любой мужчина остановился и уставился на нее. Когда мы вернулись в офис, болтая и смеясь, мы столкнулись с Джеймсом по пути к нашим столам. Я указала на Уиллу, которая теперь обнимала себя.

— Не ругайся. Я случайно порвала ее рубашку.

Джеймс нахмурился, глядя на меня.

— Как ты могла случайно порвать ее рубашку?

Я пожала плечами.

— Халк не знает своей силы.

Когда Уилла проходила мимо Джеймса, он преградил ей путь. Он смотрел на ее тело, наслаждаясь им, и, думаю, что даже не осознавал, что делает. Когда она с трудом сглотнула, покраснела и пробормотала:

— Извини.

Джеймс сдвинулся с дороги. Немного. И проходя мимо него, она слегка зацепила его.

Мой мозг самодовольно улыбнулся, и как только она проходила мимо меня, я скинула ручку со стола. Уилла немедленно наклонилась, чтобы поднять ее, давая Джеймсу прекрасный вид на ее упругую задницу. Джеймс опустил глаза, ухватился за край моего стола, повернулся и пошел прочь. Быстро.

О да. Джеймс был полностью увлечен ею. Если бы только он мог увидеть то, что было прямо перед ним.

Это было грустно.

Действительно.

ГЛАВА 33

Елена

— Индейка с белым хлебом подойдет? — окликаю я Ашера, пока он возится с моей протекающей насадкой для душа.

— Да, мне все равно вообще, — кричит тот в ответ из ванной. Его нью-йоркский акцент усиливается, когда он добавляет: — Я здесь умираю с голоду.

Нат смеется над чем-то по телевизору, сидя на моем диване и поедая чипсы из пакета, а я продолжаю кормить ее вечно голодного мужа. Кажется, Макс, Эш, Ник и Ловкач едят почти весь день. Не могу понять, как Леоковы не съели собственную мать.

Когда достаю индейку и майонез из холодильника, косо смотрю на Нат, прикусывая внутреннюю сторону щеки. Я знаю, что не должна ничего говорить, что это не мое дело, но чем дольше думаю об этом, тем быстрее бьется мое сердце.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, и это важно, но ты, скорее всего, слишком остро отреагируешь. Уверена, что она давно бы сказала тебе, если бы была уверена, что ты не будешь слишком остро реагировать и болтать маме и папе, но мы знаем тебя — у тебя склонность к чрезмерной реакции, черт возьми.

Нат медленно поворачивается ко мне, изучая мое лицо.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты накурилась что ли?

Я шлепаю хлеб на бутерброд.

— Ты такой тугодум. Я реально не могу поверить, что ты этого еще не знаешь. Конечно, и я не должна была знать, но кое-что разнюхала и выяснила, потому что мне не все равно. — Я свирепо смотрю на нее. — Неужели тебе все равно?

Нат удивленно поднимает брови, и они почти касаются линии роста волос, прежде чем кричит в ванную:

— Эш, детка, думаю, нам нужно отвезти Елену в больницу или типа того.

— Она истекает кровью? — спрашивает он.

Нат осматривает меня с головы до ног.

— Нет, но она говорит как сумасшедшая.

— Она и есть сумасшедшая, — ворчит он.

Я сердито смотрю на дверь ванной.

— Сам такой!

Нат хихикает, прежде чем спросить:

— О чем ты говоришь, Лена?

Я издаю звук раздражения.

— О Нине. — Судя по лицу Нат, она явно не понимает, о чем я говорю. Я закатываю глаза, раскидываю руки в стороны и бум. — Она лесбиянка!

Нат недоверчиво округляет глаза за мгновение до того, как разражается смехом. Она смеется, смеется, кашляет, потом смеется еще громче. Но я не смеюсь. Смотрю на нее хмурым взглядом, и ее смех медленно затихает.

— Ты ведь шутишь, да? — через мгновение бормочет она. — Не шутишь? — Нат невесело усмехается. — С чего ты решила, что она лесбиянка?

Я смотрю ей в глаза.

— Потому что у нее есть девушка.

Нат снова комично округляет глаза, а потом вскакивает с дивана и вышагивает туда-сюда, явно потрясенная.

— Девушка? Какого хрена? Откуда ты это знаешь?

Я склоняю голову набок.

— Как уже сказала, я провела расследование.