Сладкая месть

С хриплым приглушенным стоном он начал двигаться в ней, вдавливая в ковер и крепко сжимая в объятиях. Жар от пляшущего в камине огня слился с теплом тела Эмили. Саймон унесся во всепоглощающем наслаждении, потерявшись в женском теле так, как с ним еще никогда не бывало.

Одно бесконечное мгновение он словно парил в воздухе, а потом, излившись, с тихим стоном рухнул на Эмили. Он долго лежал так – влажный, расслабив каждый мускул… Он смутно сознавал, что еще никогда в жизни не испытывал столь полного расслабления и удовлетворения. Он медленно восстановил дыхание и открыл глаза.

Эмили испытывающе глядела на него, ее взор был полон любопытства и вопрошающего удивления.

– Ну как? – потребовала она ответа.

Саймон уставился на нее, чувствуя себя совершенно опустошенным:

– Что как?

– Как по-твоему, он удался?

Саймон понял, что утратил нить беседы. Он попытался сосредоточиться:

– О чем ты?

– Наш эксперимент по укреплению метафизической связи. Ты чувствуешь себя хоть чуточку ближе ко мне – в трансцендентальном плане?

– О боже… – Саймон моргнул и перевернулся на спину, прижав жену к своей обнаженной груди. Несколько мгновений он смотрел в потолок, пытаясь обрести ясность мыслей.

– Саймон? – Она застенчиво тронула волосы на его груди.

– Да! Будь я проклят, да! – прорычал он, ибо меньше всего в данный момент его интересовало метафизическое общение.

– Я рада, – просто сказала она, положив голову ему на плечо.

Саймон посмотрел на рыжие локоны, сиявшие в свете камина. Как полированная медь, подумал он. И тут реальность обрушилась на него со всей силой.

– Это же наша первая брачная ночь, Эмили.

– Да. – Наша первая брачная ночь… На полу в библиотеке! Я, наверное, схожу с ума. – Саймон рывком сел, пригладив пятерней волосы. – Мы должны быть наверху, в твоей постели. Или в моей.

– Не волнуйся, Саймон. Для меня не так уж важно, где мы провели нашу брачную ночь. – Эмили сонно улыбнулась. – Я опущу в дневнике подробности… если хочешь.

– Непременно опусти их в своем чертовом дневнике!

Граф вскочил и торопливо накинул халат. Потом нагнулся, поднял на ноги Эмили и надел на нее ночную рубашку. Он увидел на тонкой ткани следы их любви и доказательство ее девственности и понял: все это время она лежала на своей рубашке. Он быстро закутал Эмили в халат. Смутное чувство вины зашевелилось в нем.

– Эмили, с тобой все в порядке?

Она сморщила носик.

– У меня там немножко липнет. И чуть-чуть саднит. А так все прекрасно. А ты? Как ты себя чувствуешь, Саймон?

– Хорошо, – хрипло ответил он и, подхватив ее на руки, понес к двери.

Но ощущал он себя как-то странно, и это ему не нравилось. С этой женщиной он совершенно потерял самообладание. Такого с ним никогда не случалось. Ему следовало держать ситуацию под контролем с начала и до конца. Он должен был сделать все с гораздо большей тонкостью. А его захватило вихрем собственной страсти, полностью поглотившей всю волю.

Саймон мрачно признался себе, что этой ночью командовала парадом Эмили, знает она об этом или нет. Интересно, размышлял Саймон, она хоть немного понимает, какую власть обрела над ним этой ночью? Женщины всегда сразу осознают силу своей власти над мужчиной, а женщина Фарингдон, конечно же, воспользуется ею быстрее всех прочих.

Но она уже больше не Фарингдон, напомнил себе Саймон. Теперь Эмили принадлежит ему.

– Саймон! – Она неуверенно посмотрела на него, когда он нес ее к лестнице. – Ты сердишься?

– Нет, Эмили. – Он шагнул на покрытую красным ковром ступеньку. – Не сержусь.

– У тебя такое странное выражение лица. – Она улыбнулась ему. – Я думаю, это последствия наших попыток общения и в физическом, и в метафизическом смысле одновременно. Очень утомительно, правда?

– Чертовски утомительно, – вздохнул Саймон.

Глава 8

На следующее утро Эмили в радостном ожидании поспешила спуститься к завтраку, предвкушая, какое впечатление на мужа произведет ее миленькое утреннее платьице нежно-розового цвета. Но Саймон вовсе не ждал супругу, чтобы сделать ей комплимент по поводу гофрированной оборочки вокруг шеи или вышитых узоров на юбке, на которые местная белошвейка положила столько трудов. Эмили сообщили, что еще ранним утром он уехал на прогулку верхом.

Эмили уселась за стол и уныло наблюдала, как слуга наливает ей кофе. Ночью, когда Саймон отнес ее в кровать и вернулся к себе в спальню, она была глубоко разочарована. Но, говорила она себе, значит, так принято в светском обществе. Всем известно, что супруги редко спят вместе всю ночь. А брак по расчету тем более предполагает уединение.

Но хотя именно она уговорила Саймона вступить в брак по расчету, по крайней мере с его стороны, Эмили верила: их отношения станут совсем другими. Особенно после этой ночи.