Сладкая месть

– Араминта, не могу же я ездить верхом вслепую, не разбирая дороги…

– Должен найтись какой-то выход. Что-нибудь придумаем…

Араминта направила лошадь рядом с лошадью Эмили, и они поехали по дорожке. Слуги следовали за ними на почтительном расстоянии.

– Саймон, похоже, не возражает против моих очков, – заметила Эмили.

– У Саймона довольно своеобразное чувство юмора. Он находит вашу экстравагантность чрезвычайно забавной. И я должна признать: она не помешала вашему успеху в свете. Высшее общество просто очаровано вами в последние дни. Ваш бедный муж смиренно ожидал своей очереди на один танец на балу леди Крествуд прошлой ночью.

Эмили покраснела.

– Саймон мог бы получить столько танцев, сколько ему захотелось бы, и он прекрасно об этом знает.

– Да, думаю, вы правы, – подтвердила Араминта, бросив на нее многозначительный взгляд. – А еще он прекрасно знает, что вы с легкостью перешагнете через горы бедных преданных поклонников, стоит ему лишь пальцем поманить вас из дальнего угла танцевального зала. И в свете тоже уже знают…

– Право же, Араминта, у вас это прозвучало так, словно я собачка, которая послушно бежит на зов хозяина.

– Знаете ли, моя дорогая, ваша приверженность мужу проявляется порой слишком явно. А это не в духе времени. И откровенно говоря, не слишком умно. Вы же не хотите, чтобы у Блэйда вошло в привычку считать, будто вы нечто само собой разумеющееся?

– Блэйд ничего не считает само собой разумеющимся, – заявила Эмили. – Он ясно видит цели, которых хочет достичь, и прекрасно знает всему цену.

Араминта усмехнулась:

– Я вижу, вас бесполезно переубеждать. И все же не стоит обнаруживать перед супругом свои истинные чувства. Ну ладно… Лучше расскажите-ка о планах на ваш первый светский прием. Вы уже разослали приглашения?

– Вчера. Араминта, я пригласила всех, кто был в списке, составленном секретарем Саймона. Надеюсь, что поступила правильно. Будет ужасная толчея.

– Как раз то, что нужно. Поверьте моему опыту. Вы должны быть уверены, что дом будет трещать по швам и что гостям понадобится целых полчаса, чтобы просто войти в двери.

Эмили состроила гримаску:

– Вот и Саймон говорит то же самое, но мне это кажется несколько неудобным.

– Дело не в удобстве, а в том, чтобы укрепить в высшем свете вашу позицию в качестве хозяйки дома.

– Да, я знаю. Мне никак нельзя бросить тень на Саймона, – серьезно сказала Эмили. – Поверьте, Араминта, я прекрасно понимаю, как важен для мужа этот вечер. Мой долг жены – сделать так, чтобы наш первый прием имел большой успех. Знаю, мы будем под пристальным лорнетом светского общества: что за хозяйку взял в жены граф Блэйд… Я намерена ни в чем не уронить честь Саймона.

Араминта нахмурилась:

– По-моему, вы не совсем понимаете, Эмили. Это ваш дебют в качестве хозяйки дома. Это ваш вечер.

– Но все, что делаю я, отразится и на муже, – твердо заключила Эмили. – Поэтому прием должен пройти безупречно. Я провела целые часы, продумывая его до мелочей. Признаться, ужасно утомительное занятие.

Араминта сдалась и кивнула леди, подъезжающей к ним в элегантном ландо.

– Улыбайтесь, – шепотом скомандовала она Эмили. – Это леди Пеппингтон. Я вас представлю.

Эмили ослепительно улыбалась изысканно одетой женщине средних лет, пока Араминта представляла их друг другу. Кивнув с ледяным видом, леди Пеппингтон отвернулась. Ландо резко тронулось и покатило по дорожке.

Эмили охватила паника.

– Черт подери!

Араминта вскинула брови:

– Что случилось?

– Вы сказали, это была леди Пеппинггон, – прошептала Эмили.

– Ну и что же?

– Она значится в списке гостей, но я ей, очевидно, не слишком понравилась. А если она не захочет посетить мой прием? Саймон придет в ярость. Он выразил совершенно определенное желание: пригласить Канонбери и Пеппингтонов. Что же мне делать, Араминта?

– Да ничего! Не волнуйтесь, Канонбери и Пеппингтоны посетят ваш прием… впрочем, и все остальные, кто получит приглашение, тоже.

Эмили бросила на свою спутницу задумчивый взгляд:

– И почему вы с Саймоном так уверены?

– Граф не рассказывал вам о Канонбери и Пеппингтоне?

Эмили вспомнила мрачное лицо мужа, когда он говорил, что Канонбери и Пеппингтоны непременно явятся.

– Араминта, я что-то пропустила?

– Не мое дело вам рассказывать, – задумчиво протянула Араминта, – но, кажется, придется. В ваших интересах узнать, что вас тут ожидает… А я не уверена, что Саймон поспешит вас предупредить… Он имеет обыкновение до конца хранить свои секреты.

– Араминта, перестаньте ходить вокруг да около. В чем дело, бога ради?

– Канонбери, Пеппингтон, отец Норткота – все они были когда-то близкими друзьями и деловыми партнерами отца Саймона.

– Вот как?

– Когда его отец застрелился, Саймону было всего двенадцать. Но он знал из разговоров отца, что Норткот, Канонбери и Пеппингтон – все трое вместе с его родителем вложили деньги в торговую компанию Южных морей. В ту ночь, перед самоубийством, граф написал Саймону записку, где, помимо прочего, говорилось, что после уплаты его карточных долгов единственным средством существования жены и сына останется то, что они получат с акций компании.