Сладкая месть под Рождество

16 18 ноября Дэмиен

Телефон Эбигейл издает сигналы с тех пор, как я за ней заехал, и она невероятно мило то краснеет, то бледнеет каждый раз, когда это происходит. Иногда она не обращает на него внимания, а порой смущенно улыбается, бросая на него взгляд.

И, когда она это делает, ее лицо напрягается от… ревности?

Что-то внутри меня воспламеняется каждый раз, когда я вижу это выражение. Эту ревность. У нее там фотографии какого-то мужчины с другой женщиной? Это фото ее бывшего?

Каждый раз меня словно обжигает кислотой.

Я понимаю, что мы не в тех отношениях. У нас ничего серьезного. Я ей сказал об этом с самого начала, но прямо сейчас, видя ревность на ее лице, я неизбежно задаюсь вопросом, не совершил ли огромную ошибку.

Я хочу, чтобы эта девушка принадлежала мне. Не хочу делить ее с кем-то, даже совсем чуть-чуть.

Мы сидим в каком-то модном ресторане в даунтауне, который для нас выбрала Таня. Он… слишком выпендрежный. Какое-то странное тусклое освещение, причудливые кресла и странный интерьер.

Это не мой любимый ресторан, но, когда я произнес его название, Эбигейл, кажется, впечатлилась, и это было очко в мою пользу.

Но теперь она с гораздо меньшим энтузиазмом пьет свой напиток и, кажется, совсем не в восторге от атмосферы заведения.

И тут ее телефон снова издает звук.

– Ладно, я должен спросить… кто это?

– Что? – спрашивает она, побледнев, и в ее взгляде вспыхивает тревога.

Черт. Это и правда другой мужчина.

Это не важно, Мартинес. Ваши отношения ни к чему не обязывают. Все просто. Несерьезно.

Я этого сам хотел. Именно это я сказал ей на нашем первом свидании, и она согласилась. И, более того, мне это и нужно, потому что в моей жизни и работе слишком много беспорядка, чтобы я брал на себя ответственность за полноценные отношения.

Но, черт возьми, мысль о том, что у нее еще одни несерьезные отношения с другим мужчиной, сводит меня с ума.

К тому же я сказал ей, что не делюсь. Что, может, у нас и не все серьезно, но мы больше ни с кем не встречаемся.

– Кто там? Пишет тебе сообщения? – Она молчит. – Слушай, я понимаю, мы договорились, что у нас все несерьезно, но…

Я не успеваю закончить.

– Черт, это Кэми. И Кэт.

– Твои подруги?

– Да.

Звучит как самая популярная отговорка в мире. Эбигейл поворачивает экран своего телефона ко мне, и я вижу двух девушек, которые улыбаются, стоя рядом в темном помещении. В одной из них я узнаю ее подругу Катрину.

– Они на концерте, и я должна была ехать с ними, но билеты были нереально дорогие, а я купила еще эти Джимми Чу, потому что впечатления временны, а туфли – это навсегда.

Она высовывает ногу из-под стола и поворачивает ее, демонстрируя мне туфлю светло-розового цвета с изящной застежкой и на высоком каблуке.

– Если честно, они того стоили, но Кэми и Кэт без конца шлют мне сообщения и донимают, потому что Кэми не считает инвестиции в обувь надежными.

Она закатывает глаза, и становится ясно, что это не какая-то выдуманная история. Эбигейл говорит правду.

И, пока она держит передо мной телефон, на экране появляется новое фото, на котором, как я полагаю, Кэми, показывающая в камеру средний палец. Затем выскакивает сообщение: «Хочу, чтобы ты была здесь, сучка», а следом: «Хотя бы тебе достанется крутой член сегодня».

– Это я крутой член? – интересуюсь я, откидываясь на спинку кресла.

– Что? – спрашивает она и поворачивает экран телефона к себе. – О боже… Чертова Кэм. Не обращай внимания. Пожалуйста, ради всего святого, не обращай внимания.

Она протягивает руку и опрокидывает в себя розовое вино, стоящее перед ней. Не виски.

Мне это тоже кажется интересным – выбор другого напитка.

– Где они? – спрашиваю я, делая глоток из своего бокала.

– В Мэдисон Сквер Гарден. – Мой интерес растет. – Я знаю, что это тупо, но бой-бэнд, от которого мы втроем фанатели еще со времен средней школы, до сих пор дает концерты. Так что, когда они приезжают в наш город, мы наряжаемся, делаем дурацкие плакаты, напиваемся в хлам и поем, пока не охрипнем. – Она морщится, будто ей стыдно признаваться в этом. – Но ощущения классные.

– А ты не там?

– Не-а. Туфли, помнишь?

– А ты хотела бы?

– Что?

– Ты хотела бы быть там? На этом концерте? – спрашиваю я, пытаясь прочесть ее мысли.

Она хочет пойти.

Но… по какой-то причине Эбигейл не желает признавать это.

– Да нет, мне и тут хорошо. Этот ресторан… просто роскошный. Я почти уверена, что видела на каком-то сайте фотку Дженнифер Энистон, которая ела здесь несколько недель назад. Это же мечта! – говорит она, и любой другой мужчина в этот момент откинулся бы на спинке кресла с чувством выполненного долга.

Но моя работа заключается в том, чтобы видеть людей насквозь.

Узнавать, что на самом деле они думают, когда говорят то, что, по их мнению, я хочу услышать.

Читать знаки до тех пор, пока не выясню правду.

– Ты хочешь быть там.

– Нет, – быстро отвечает Эбигейл. – Это же по-детски и глупо. Я знаю. Я рада быть здесь. А это просто постыдная традиция.