Сладкая месть под Рождество

– А, черт, блонди, я сейчас кончу, – говорит он, хрипя, и по мне растекается очередная волна жара. – Но сначала я хочу услышать, как кончишь ты. Ты близко?

– Да, – выдыхаю я, двигая пальцами в своем влагалище, наполняя комнату влажными звуками и стонами. – Боже, был бы ты здесь.

– Знаю, детка. В следующий раз. В следующий раз ты кончишь от моего рта. – Еще один стон слетает с моих губ. – Я хочу, чтобы ты кончила сейчас, Эбигейл. Кончи громко для меня, дай мне услышать это, – говорит он требовательным тоном, а мне большего и не нужно.

Меня уносит волной удовольствия, от которой мутнеет рассудок, тело дрожит, а в ушах звенит от того, как громко я выкрикиваю его имя. Я сжимаюсь вокруг своих пальцев и продолжаю двигать ими, пытаясь вогнать их глубже, получить больше, еще хоть что-то.

Той частью сознания, которая не полностью поддалась всепоглощающему оргазму, я улавливаю, как Дэмиен хрипит мое имя, а потом протягивает: «Че-е-ерт», и я больше чем уверена, что испытываю еще один мини-оргазм.

Несколько долгих секунд после этого мы оба молчим, глубоко дышим, и по мере того как удовольствие меркнет, включается моя тревожность и неуверенность в себе.

Как уже становится обычным, этот едва знакомый мне мужчина, которого, по ощущениям, я знаю уже слишком, черт возьми, хорошо, может почувствовать меня даже через телефонную линию.

– Не надо. Не накручивай, блонди. Было невероятно, да?

Я согласно бормочу, не в состоянии развить эту мысль. Он только смеется.

– Я пойду в душ. Ты тоже сходи. Вернемся к разговору, когда ты подготовишься ко сну. Мы будем говорить, пока я не вымотаю тебя.

– Что?

– Переоденься. Помойся.

– Но… мы же уже закончили.

– Было, конечно, круто, но я же не за этим звонил, Эбигейл. – У меня шевелятся извилины, когда я пытаюсь надломить его фразы, чтобы понять подтекст. – Я хочу поговорить с тобой перед сном. Послушать, как прошел твой день. Я же должен был провести сегодняшний вечер с тобой. А вышло паршиво, если не брать в расчет встречу утром и то, что произошло сейчас.

Я снова молчу, пытаясь осмыслить его слова.

– Давай. Помойся. А потом согрей меня в лучах своего солнца, прежде чем уснешь, ладно?

Согрей меня в лучах своего солнца.

Господи…

Мне нравится мысль о том, что я могу кого-то согреть.

Так что я соглашаюсь.

– Хорошо, возвращайся.

Я слышу улыбку в его голосе, когда он отвечает.

– Договорились.

* * *

Спустя час мы все еще болтаем по телефону. Я свернулась калачиком в постели, зажав мобильник между ухом и подушкой.

– Ненавижу чертов холод, – говорю я, подтыкая одеяло еще сильнее под ступни.

Они все еще холодные, несмотря на то что я надела шерстяные носки и толстые спортивные штаны.

– Наконец-то зима. Но разве сейчас мороз не совпадает с тем временем, когда ты допускаешь холодную погоду?

Я улыбаюсь.

– Ты меня слушал.

– Я всегда слушаю тебя, блонди.

Я не обращаю внимания на эти слова и то, какое чувство из-за них возникло в моем животе.

– Да, в ноябре может быть холодно, и я даже не против, чтобы было холоднее, но у меня в комнате дерьмовое отопление. Наверное, нужно вызвать ремонтников, чтобы они посмотрели. Но они же будут идти целую вечность, а мне придется взять отгул на работе, потому что я не могу быть на сто процентов уверена, что ремонтник не пошарится в моих ящиках…

– А что у тебя в ящиках? – перебивает Дэмиен.

Я могла бы и догадаться, что он не оставит этого без внимания.

Замолкаю, сомневаясь, хочу ли я рассказывать о вещах, которые раньше составляли мне компанию, когда Ричарду было некогда заняться мной.

– Заходи как-нибудь ко мне, и я, возможно, тебе покажу.

Он издает хриплый звук, который отзывается у меня в клиторе.

– Не шути так со мной, блонди. Я, может, и кончил только что, но могу быть у тебя через двадцать минут. – Я только смеюсь, не желая сознаваться в том, что эта идея мне нравится. – Так у тебя в квартире холодно?

– Не во всей квартире, а в основном в спальне. У меня все время мерзнут пальцы на ногах.

Он смеется, и мне нравится его смех. Непринужденный. В этого мужчину можно было бы так легко влюбиться. Прямо так, да, знаю. Я почти с облегчением думаю, что нам с ним это не нужно.

Я пытаюсь прикрыть свой зевок рукой, чтобы он не услышал, но он смеется.

– Ты устала, красавица?

Он произносит эти слова тихо и нежно, и я чувствую, будто меня окутывает кашемировое облако.

– Нет, все нормально.

– Ты устала. Иди спать.

– Нет, правда, не устала, Дэмиен.

– Эбигейл…

– Мне нравится слушать тебя, Дэмиен, – признаюсь я. Мне кажется, я расслабилась от оргазма, оставившего меня без сил, и от того, что наконец почувствовала тепло, закутавшись в одеяла, но я все еще могу говорить. – Не люблю быть одной. Я хочу слушать тебя.

Так, это еще что такое?

Дэмиен затягивает длинную неловкую паузу, прежде чем ответить, и на долю секунды у меня даже возникает желание повесить трубку, заблокировать его везде и покончить со всем.

Но он снова подает голос:

– Хорошо, блонди. Я останусь на связи, расскажу тебе, как прошел мой день. А ты засыпай, ладно?

И я засыпаю под негромкий рассказ Дэмиена Мартинеса о том, как прошел его день.