Сладкая опасность

Я тут же погрузила пальцы в шелковистые волны его волос и переплела их с каштановыми прядями. Этот наш поцелуй не походил ни на один из предыдущих — властный, всепоглощающий, переходящий от ненасытной жадности к нежной ласке и обратно. А руки Кая продолжали сжимать раковину, ни на миг не ослабляя хватку. На самом деле, когда я покачивалась и тянула его на себя, всё его тело оставалось неподвижным, как будто только губам было позволено участвовать. Положив руки на его предплечья, я почувствовала, как они напряжены, и поняла, что он таким способом борется с собой, чтобы не утратить самоконтроля. Откинувшись дальше в сторону раковины, я с огромным трудом отняла свои губы.

Наши глаза, расстояние между которыми увеличилось всего на несколько дюймов, встретились. Мне было легко, а восприятие обострилось.

— Ты в порядке? — прошептала я.

— Ты готовишь, — прорычал он в ответ.

— Да?

— Для меня.

— А… — Я прикусила губу. — Ты не против?

Он запустил руки в волосы, как будто пытался откуда-то себя вытащить, и отступил на шаг. Пламя в его глазах не утихло. Ни на сколько.

— Мне нужно еще раз принять чертов душ, — просипел он и испарился.

Секунду я не шевелилась, потом заулыбалась и продолжала стоять, то и дело прикасаясь кончиками пальцев к губам, пока не пропел таймер и не настало время заняться упаковкой продуктов для холодильника.

После того как Каидан во второй раз помылся и переоделся, сбросив грязную одежду в стирку, я поручила ему сортировку и вынос мусора. Меня привело в совершеннейший восторг то, что пока я готовила, он по собственной инициативе переложил постельное белье в сушильную машину, а в стиральную загрузил новую порцию вещей. Я вытащила из сушилки теплые простыни и застелила кровать. Белье цвета слоновой кости было божественно мягким на ощупь — его соткали, наверное, из самых тонких хлопковых нитей, какие только можно себе представить. Разгладив простыни, я вернулась в холл и поставила сушиться вторую порцию стирки, собираясь тут же заново загрузить и запустить стиральную машину. Но когда я взяла шорты Каидана, меня остановило легкое шуршание. В кармане лежала сложенная бумажка — та самая, которую он забрал с кофейного столика.

У меня учащенно забилось сердце. Не мое дело, что там написано, мне не следует это читать, — но я уже разворачивала листок. Это был чек за бензин с запиской на обороте. Изящный почерк.

К, спасибо за сегодняшнюю вечеринку. Знаешь, ты давно мог бы мне сказать, что у тебя осталась девочка в Джорджии. Как минимум имя у нее крутое. Дай мне знать, как будешь готов. Буду рада продолжить с того места, где мы остановились. А на работе обещаю без фокусов.

Твоя Анна

У меня пересохло в горле, а удары сердца сделались тяжелыми и беспорядочными. Я перевернула чек и посмотрела на дату. Позавчера. Четверг. Он рассказал ей обо мне. Но как далеко они зашли?

Я застыла, как приклеенная, и в это время из-за угла холла появился Каидан, вынесший очередной мешок мусора. Он посмотрел на мое лицо, на записку, снова на мое лицо и побледнел.

— До меня доходили слухи, что… — начала я и тут же остановилась, чтобы сглотнуть и смочить горло. — Что ты перестал работать. Это так?

— В основном, — хрипло ответил он. — Работаю, если рядом шептуны и если отец дает мне поручение, но даже с племянницами Мариссы секса обычно нет.

Потому что эти несчастные выше ценятся девственницами. Подавив накатившую волну тошноты, я спокойным голосом задала новый вопрос:

— А когда ты принимал здесь гостей, шептуны появлялись?

Кай качнул головой.

— Нет.

Это была не работа. Я скомкала записку в кулаке и продолжила перекладывать белье из кучи на полу в стиральную машину.

— Анна.

Тут с шумом пошла вода — это я нажала кнопку «Пуск». Мне трудно было отмерить жидкое моющее средство и залить его в машину: рука тряслась, а слезы мешали видеть. Одна скатилась, я вытерла ее плечом. Похоже, мои слезные протоки снова активизировались.

— Энн, прошу тебя, послушай.

Он назвал меня Энн. Я захлопнула крышку и повернулась к нему. Вид слез на моем лице заставил его задуматься. Он обхватил голову руками, погрузив пальцы в волосы.

— Это случилось после того, как я поговорил с Марной. И решил, что ты теперь с Копом, хотя Марна и утверждала, что нет. Считал, ты не можешь в него не влюбиться. Кошмарные дни.

Я попробовала представить себе, как он должен был себя чувствовать. А что бы чувствовала я, если бы думала, что он полюбил другую? Зависть пронзила меня ледяным клинком. Я закрыла глаза и прислонилась спиной к стиральной машине.

— Ты спал с ней?

— Нет. Почти, но нет. — Он помолчал и закончил шепотом: — С ней было намного проще остановиться, чем с тобой.