Сладкая опасность

И, проведя пальцем по внутренней поверхности миски, слизнула с его кончика тесто. Каидан взглянул на липкую субстанцию и, чуть поколебавшись, последовал моему примеру. Вскоре мы уже соревновались, кто быстрее, со смехом отпихивая друг друга локтями. Я отвлекла Каидана, засунув ему в ухо мокрый палец, и последняя порция шоколада досталась мне.

— Э, так нечестно, — пожаловался он, вытирая ухо о рукав футболки.

К этому моменту я уже хохотала вовсю. А он еще раньше оказался у меня между коленями, и, поскольку я сидела высоко, наши глаза находились на одном уровне. Я попробовала отстраниться, но он удержал меня, положив руки мне на колени.

— Все в порядке. Сейчас я себя контролирую.

Сейчас.

Мои пальцы вцепились в край столешницы, — иначе бы я не удержалась, — а кончик его пальца пробежал вниз по моей переносице и дальше до подбородка, вокруг него, потом вернулся погладить родинку над губой. Эта ласка наполнила меня ощущением жизни во всем ее великолепии.

— Анна, ты даже не понимаешь, что со мной делаешь.

Еще как понимаю.

Не помню, кто сделал первое движение, но это неважно. Важна была всепоглощающая нежность наших встретившихся губ. Я почувствовала его неуверенность, заметила, как он сдерживает себя, и шепнула:

— Все в порядке, Кай. Мы будем осторожны.

— Я, — пообещал он, — не допущу, чтобы это снова зашло так далеко.

Мое сердце наполнилось разочарованием по поводу того, что мы не сможем получить, но я кивнула.

И, подавшись вперед, прижалась к нему всем телом и обняла его за шею, а его руки сомкнулись у меня на спине. Какое-то время мы с игривой нежностью хватали друг друга губами, а потом я провела по нижней губе Кая языком, в точности как он на колесе обозрения. В ответ откуда-то из глубины его горла раздалось довольное рычание, и его рот завладел моим, целуя так глубоко, что все мои мысли испарились, оставив место только ощущениям.

Затем он обхватил меня крепче и поднял со стойки, так что мои ноги, обвивая его поясницу, сомкнулись у него на спине.

— Мы, — повторил он мои слова, — будем осторожны.

— Да, — ответила я, и наши губы вновь соединились.

Так, не отрывая губ, он вместе со мной дошел до спальни и лег на кровать.

Мы целовались, катаясь по ней, сплетаясь руками и ногами и соприкасаясь каждым дюймом обнаженной кожи. Энергия била в нас через край, я не понимала, где я и который час.

Жизнь часто сравнивают с водной стихией: человек как бы рыба, а вокруг — море возможностей. Но для испов в том же самом море возможностей не было: нас держали в садке, и либо мы подчинялись требованиям акул, либо акулы нас съедали. Лишь здесь и сейчас мы вырвались в уединенную бухту, куда акулам было не забраться. Крохотное и недолговечое убежище, но оно помогало нам выплыть и дарило радость.

Когда мы остановились передохнуть и взглянули друг на друга, я захихикала.

— Ну и прическа у тебя! — Волосы Кая по всей голове стояли дыбом. Я стала разбирать их пальцами, а он улыбался. — Я люблю тебя, — прошептала я.

Он закрыл глаза и запечатлел у меня на губах еще один нежный, словно шелк, поцелуй. С такими поцелуями не надо было слов.

Мы легли на бок лицом друг к другу, подперев голову локтями. Одно мое колено покоилось между его ног. Я провела рукой по собственным волосам — сзади, конечно, образовалось воронье гнездо.

Я вдруг смутилась.

— А тебе это не… скучно?

— Что? — Его рука, лежавшая у меня на бедре, напряглась, он выглядел чуть ли не оскорбленным.

Я смела у него с плеча воображаемую пушинку.

— Ну, мы ведь только целуемся.

— Это лучше всего, что я делал в своей жизни. — Его голос звучал нежно и искренне. Он отвел назад длинные пряди, упавшие мне на глаза. — Кроме того, милая, ты когда-нибудь с собой целовалась? Это блестяще!

Я засмеялась, уткнувшись лицом в его шею, он тоже фыркнул.

— А почему? — Он еще поиграл моими волосами. — Скучно? Столько парней ведь перецеловала?

Я вскинула голову.

— Даже и говорить об этом не хочу. Они все были грубые, слюнявые и…

— Пожалуйста, без подробностей.

— Идет. Давай лучше так… Я могла бы целовать тебя всю ночь, Каидан Роув.

— Это и есть мой план.

Мы потянулись друг к другу, но остановились на расстоянии дюйма, потому что нас прервали настойчивые сигналы с другого конца холла. Сердце подпрыгнуло у меня в груди, прежде чем я сообразила, что это кухонный таймер.

— Шоколадные пирожные в постель? — спросила я. Кай напрягся, на лице появилось страдание. — Что случилось? Ты сторонник правила «никакой еды в постели»?

— Нет. Просто ты… очень заводишь меня всей этой готовкой. — Глаза у него затуманились — казалось, он воображал какую-то картину. А мне сложно было себе представить, чем я так соблазнительна на кухне.

Я ударила его подушкой, и он, сдаваясь, поднял руки вверх.

— Принесу, наверное, еще стакан воды со льдом на случай, если понадобится тебя быстро остудить. — Я поднялась, чтобы идти.

— Возвращайся скорее, — крикнул он мне вслед. — Я буду ждать… и мечтать о тебе в фартуке и кухонной рукавичке.

Это показалось мне до того диким, что я хихикнула и пробормотала:

— До чего же ты непосредственный!