Сладкая опасность

Когда Каидан ушел в спальню за своей собранной сумкой, я чуть улыбнулась Копу через плечо, надеясь, что он не слишком огорчен или расстроен, а в ответ получила покорный понимающий взгляд. Я подала ему стопку сменной одежды, которую он сложил в свою сумку, и быстро отвернулась, услышав, что возвращается Каидан. Кай быстро взглянул по очереди на нас двоих. Я невольно сглотнула — таким непохожим на себя он выглядел. И Коп тоже. Они оба стали чужими. Ревнивыми. Подозрительными. Бородатыми. Это нервировало.

Каидан взял свою стопку одежды и затолкал в сумку. Я взглянула на часы. Восемь тридцать.

— Давайте отвезу вас в аэропорт, — предложила я. Каидан без единого слова взял с кофейного столика ключи от машины и бросил мне.

Пока мы садились во внедорожник и отъезжали, невозможно было не думать о том, как же неправильно всё устроено. Каидан и Копано вынуждены ехать вместе, чтобы спасти молодую женщину из тюрьмы, купив ее. У меня даже не было полной уверенности, что это и есть план. Отец спешил и сказал Каидану, что подробности Коп расскажет ему в самолете. А я знала только одно — что от всего этого мне дурно. Единственное утешение — все повелители и шептуны собрались в Лас-Вегасе. Если ребята сработают быстро, то проведут в сирийской провинции всего день, после чего привезут Занию в Лос-Анджелес.

Отправить ее сюда было моей идеей, и отец согласился. А я сразу подумала о монастыре, в котором родилась, — он предоставлял кров и убежище женщинам, оказавшимся в трудном положении. Сегодня мне надо было позвонить туда и объяснить ситуацию моей подруги, беженки из Сирии, и я тихо молилась, чтобы там нашлось для нее место. Разумеется, Зания не сможет оставаться там вечно, но об этом мы подумаем в свое время. Больше одной проблемы такого масштаба мне за раз не осилить.

Вот и аэропорт. Я остановила машину у обочины, и когда Кай и Коп потянулись открыть каждый свою дверцу, заговорила.

— Ребята, — я повернулась к ним. — Смотрите, я знаю, что все это ужасно, но прошу вас, думайте о Зании. Она заведомо будет перепугана до смерти, а возможно, и травмирована. — Мой голос стал хриплым от волнения. — И она ненавидит мужчин, ей нелегко будет принять вашу помощь. Не ухудшайте положение взаимной неприязнью. Пожалуйста… отложите вражду в сторону и помогите ей, ладно?

Какое-то время мы все молчали, и напряжение чуть ослабло.

— Все будет хорошо, Анна. Не тревожься, — мягко сказал Коп, и эти слова меня успокоили. Я закрыла глаза и кивнула, поверив ему. Он вышел из машины и направился в здание аэропорта, оставив нас с Каиданом попрощаться наедине.

Поскольку Коп мог бы нас слышать, усилив слух, я жестами показала Каидану:

— Не злись на него. Он тебя уважает.

— Пффф, — саркастически выдохнул Кай и ответил, тоже жестами:

— Он знал о моих чувствах и все же тебя домогался.

Я закрыла глаза и шепнула, покачав головой:

— Хотела бы я, чтобы ты честно сказал о своих чувствах, когда он позвонил.

Он принялся выстукивать какой-то сложный ритм на приборной панели и ответил, задумчиво глядя на собственные пальцы:

— Возможно, мне просто надо было проверить, что вы не предназначены друг другу.

Я коснулась его руки и показала:

— Для меня всегда существовал только ты. Ты один.

Мне хотелось, чтобы у Кая, когда мы расстанемся, были позитивные мысли. Я взяла его руку и стала всматриваться в лицо: как узнать, что сидящий передо мной незнакомец — это и есть Кай? Даже глаза были не его. И тут мой взгляд упал на губы. Да, это были родные мне губы.

— Я люблю тебя, — прошептала я, и мы обнялись над приборной панелью. Странно было ощущать прикосновения ткани, окутывавшей его лицо и шею. Я поцеловала Кая в щеку там, где не было грима. Затем в нос и губы — накладные усы и борода щекотали мне подбородок, — и продолжила, тоже шепотом.

— Пожалуйста, береги себя. Чтоб мне без этих безумных, ненужных и опасных выходок, слышишь?

Тут я нарочно добавила своего колоритного выговора уроженки Джорджии, и он улыбнулся. Невероятно странно выглядела на этом чужом лице знакомая и любимая улыбка.

Каидан поднял с пола сумку. Я попробовала представить себе его встречу с Занией, и мне пришла в голову одна мысль.

— У меня к тебе просьба, — сказала я. — Сфотографируй меня на свой телефон, чтобы показать ей, что мы союзники. — Может быть, тогда она не пошлет его куда подальше.

— Блестящая идея! — С этими словами Кай достал телефон, сделал снимок и, улыбаясь, сохранил его. А затем наклонился ко мне и сфотографировал нас вдвоем. Мы оба рассмеялись, посмотрев на результат. Пара выглядела на редкость странно: я — со светлым высоким конским хвостом и в черном топе, он — полностью в ближневосточном наряде.

— После того как покажешь ей, их надо будет стереть.

Кай кивнул — вид у него при этом был несчастный, — и засунул телефон назад в сумку.

Тревога цепкими пальцами сдавила мне внутренности. У них всё будет в порядке, сказала я себе.