Сладкая отрава (СИ)

Я не отпускаю от себя Клариссу пока не слышу, как затихают вдалеке быстрые шаги Гейла, который бросился вслед за убежавшей, заливающейся в слезах Сойкой. В легких почти не осталось кислорода, а губы болят от усилия, с которым я удерживал Рису. Вздох то ли облегчения, то ли невыносимой грусти вырывается у меня, когда я прерываю поцелуй и отстраняюсь от Клариссы. Не проходит и мгновения, когда, вскинув руку в воздух, Риса отвешивает мне звонкую пощечину, от которой я не успеваю отвернуться.

– Идиот! – начинает кричать Кларисса. – Кто так делает!? Предупреждать надо…

Видя мое потрясенное выражение лица, девушка постепенно затихает. Риса больше не ругается, но и не произносит ни слова. Прислонившись спиной в стене, она молча смотрит в пол, а я чувствую себя настоящим дураком.

Кому и что я доказал?

Сделал больно Китнисс? Хорошо! Мне этого хотелось…

Обидел Клариссу? Теперь, очевидно, мы с ней, и вправду, всерьез поругались…

Показал Гейлу, что у меня тоже есть, с кем развлечься на стороне? А смысл? Пока я тут делаю вид, что кувыркаюсь с Рисой, он, скорее всего, по-настоящему спит с моей беременной женой…

Гадко на душе.

Хочется заорать в голос.

Что происходит?

Как мне все исправить?

– Китнисс меня не простит… – тихо говорю я скорее самому себе, чем, например, Клариссе, но девушка поднимает на меня грустные глаза и понимающе кивает головой.

– Не простит, – подтверждает Риса и, помедлив, добавляет: – Спать лучше по очереди, будем дежурить по часам… Если я хоть немного разбираюсь в женской сущности – Сойка придет мстить за свою уязвленную гордость.

И… все еще считают, что только Гейл ведет себя… плохо? ))

Продолжение следует ))

Оставляйте отзывы и жмите “нравится”, если вам действительно нравится :)

========== Глава 33 ==========

Комментарий к Глава 33

включена публичная бета!

заметили ошибку? сообщите мне об этом:)

Кларисса ошиблась: Китнисс не пришла мстить. Она вообще не пришла – ни на следующий день, ни после.

Минуло три или четыре дня с момента встречи с Сойкой и охотником, когда в камеру заявился Одейр и увел с собой Клариссу. Судебные процессы над приближенными бывшего президента, оказывается, уже идут, и девушку признали невиновной в преступлениях против нового правительства. Рису выпустили на свободу, а я остался гнить в темнице; судьбу Сноу и мою будут решать в последнюю очередь.

Мне тоскливо. Я скучаю по девушке с серыми, как грозовое небо, глазами. Мне не хватает ее, и как бы я ни напоминал себе о том, что ненавижу ее, засыпая, я постоянно думаю о Китнисс.

***

Сворачиваюсь клубком, прижав ноги к груди. Мне холодно, я кутаюсь в два одеяла – второе осталось после Клариссы – и лежу, глядя в стену напротив. За последние три недели я не разговаривал ни с одним человеком и, кажется, медленно схожу с ума. Тюремщик, который приносит еду, хранит упрямое молчание, да я уже и не пытаюсь его разговорить – после первой недели бесплодных попыток я отступился.

Стены камеры давят на меня, вызывая приступы клаустрофобии, а от постоянно тусклого света нестерпимо болят глаза. Они слезятся… Именно из-за плохого освещения, уверяю я себя… «Причина не может быть в том, что я просто плачу».

С каждым днем я все отчетливее понимаю, что из этой камеры мне не выбраться. Даже если я выйду отсюда, то лишь для того, чтобы в сопровождении охраны проследовать до места казни. Если бы меня намеревались спасти, уже бы сделали это.

Таким одиноким и ненужным я, наверное, не чувствовал себя никогда.

Мое тело исхудало: я практически не ем, последнее время аппетит отсутствует напрочь. В какой-то момент я даже решаю, что сделаю последнюю гадость Альме Койн – умру здесь, заморив себя голодом, но какие-то примитивные инстинкты выживания все-таки берут верх над разумом, и изредка я съедаю тарелку каши или зачерствелый бутерброд.

Однажды происходит невероятное: я различаю чьи-то приближающиеся шаги, и поскольку еду мне сегодня уже приносили, то новых посетителей я не жду. Поворачиваю голову в сторону решетки и на мгновение теряю дар речи. Хеймитч собственной персоной.

В руках у бывшего ментора ключ от моей темницы. Хеймитч открывает тяжелый замок и, сняв его с петель, проходит в камеру. Я приподнимаюсь на локтях и сажусь. Меня слегка пошатывает, но я стараюсь держаться уверенно.

– Привет, парень, – произносит Хеймитч хорошо мне знакомым хриплым голосом. – Как ты тут?

Первое желание – соврать, сказать, что у меня все прекрасно и мне не нужна ничья помощь. Однако я прекрасно понимаю насколько это глупо с моей стороны. Мне нужна надежда, луч света, который бы указал мне выход из этой клетки. Да и бессмысленно врать – мой изможденный внешний вид красноречивее многих слов.

– Ты выпустишь меня отсюда? – дрожащим от волнения голосом спрашиваю я.

Ментор отводит взгляд и засовывает руки в карманы штанов. Цокает языком.

– Нет, Пит, не выпущу… – медленно говорит он, словно ему неловко передо мной.

Обиженно поджимаю губы и отворачиваюсь. О чем тогда с ним разговаривать?