Сладкий плен искушения

— Ты училась в очень престижной школе. Наверняка охранники были и у твоих одноклассников.

— Да, — согласилась она, нахмурившись. — Не представляю, как дворцовый приспешник согласился на это.

— Приспешник?

— Капитан Мюллер, — объяснила она. — Он глава дворцового протокола и заноза в моем боку.

— Я имел счастье с ним общаться.

Она рассмеялась в ответ на его сарказм:

— Он тебе не понравился?

— У нас с ним взаимная неприязнь. Но мы пришли к компромиссу, — сказал он, приблизив губы к ее рту.

— По-моему, он не умеет уступать. Как ты это сделал?

— Я убедил его, что твоя безопасность — мой приоритет.

Она резко выдохнула.

— Ты вынашиваешь моего ребенка, — напомнил он ей. — Нет ничего, чего бы я не сделал ради твоего благополучия.

Удовольствие Шарлотты тут же сменилось холодом. Она отпила воды.

— Мой дом похож на крепость, — сказал он.

— У тебя даже забора нет.

— Нет, но все двери на магнитных замках, а на окнах цифровое наблюдение, по периметру дома — термодатчики и ультрасовременные видеокамеры.

— Тебе так важна твоя безопасность?

— Я все это делал ради конфиденциальности.

Она задумчиво кивнула.

— За тобой вряд ли кто-нибудь охотится.

Он поднял бровь, выжидающе наблюдая за ней.

— И ты умеешь постоять за себя, — подытожила она, ставя бокал на стол.

— Да. — Он опустил голову. — Мне приятно, что моя конфиденциальность защищена. Пока я в Нью-Йорке, в этот дом может войти только моя экономка. Я не хочу, чтобы кто-то еще видел или брал мои вещи.

— Какие вещи?

— Личные. — Он насмешливо улыбнулся.

Шарлотта отпрянула от него.

— Я все равно не понимаю, почему Мюллер пошел тебе на уступки.

— Мы с ним договорились, что здесь, в деревне, останутся шесть охранников. Я согласился отправлять им сообщения всякий раз, когда мы выходим из дома, чтобы они следили за тобой на расстоянии.

— За нами, — поправила она, поднеся руку к виску. — Ты тоже член королевской семьи, помнишь?

— Я сомневаюсь, что они беспокоятся о моей защите.

— Ты не прав. Ты теперь член моей семьи, и тебе придется привыкать к присутствию охраны.

Он наклонился к ней ближе:

— Принцесса, никто не будет у меня на хвосте. Я не желаю, чтобы меня постоянно охраняли.

— Но…

Он приложил палец к ее губам.

— И это не обсуждается.

Она нахмурилась, задаваясь вопросом, понимает ли он, как трудно ему будет выиграть этот спор. Хотя Рокко Сантинова наверняка всегда настаивал на своем.

Он погладил пальцем ее нижнюю губу, и Шарлотта приоткрыла рот, а потом покорно улыбнулась. Она насупилась, и ее сердце сжалось, словно ее душила лиана.

— Ты собирался рассказать мне о том, как ты праздновал Рождество, — сказала она, стараясь не паниковать.

— Разве? — Он прикоснулся губами к ее губам, и тело Шарлотты пронзила тысяча чувственных стрел. Она вздрогнула, запрещая себе прильнуть к Рокко.

— Да. — Ей было трудно сосредоточиться на их разговоре. Однако она ухватилась за эту мысль, не желая так легко терять голову. Как только он прикасался к ней, она забывала обо всем. — Как ты его отмечал?

Он помрачнел и слегка отстранился, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Очень просто. — Он тихонько выдохнул, и ей показалось, что он сменит тему, но через мгновение он заговорил мягким и хриплым голосом. — У нас было мало денег. Моя мать делала все, что могла. Еловая ветка, какие-то украшения, которые она покупала в магазине по сниженным ценам, и всегда один подарок для меня, который я очень хотел. Она покупала мне все, что я просил. Но потом я понял, что ради этого она практически голодает несколько месяцев до Рождества, и тогда список моих желаний уменьшился.

У Шарлотты сдавило грудь.

— Похоже, твоя мать была удивительным человеком. Сколько тебе было лет, когда она умерла?

Он сжал пальцами бокал.

— Семнадцать.

— Твой отец совсем не помогал?

Рокко поджал губы и покачал головой.

— Почему нет? Разве он не мог позволить себе?…

— Мой отец — богатый человек. Он сенатор.

Шарлотта приоткрыла рот от удивления.

— Тогда почему?…

— Помогая, он бы фактически признал меня, чего он не собирался делать.

Она ахнула:

— Как жестоко! Почему бы ему не?…

— Он был женат, — тихо сказал Рокко. — И безупречная репутация была частью его успеха. Из-за меня он мог все потерять.

— Тогда ему не следовало спать с кем попало, — пробормотала она. — Или надо было предохраняться.

— В жизни всякое бывает. — Рокко выгнул бровь.

— Но это другое, — ответила она. — Мы не обманывали друг друга.

— Да. — Он кивнул. — Но ты не влюблялась в мужчину вдвое старше тебя.

Она вдохнула.

— Не повезло твоей матери.

— Она обожала его, — сказал Рокко, покачав головой. — Даже перед смертью она попросила меня простить его, забыть о его ошибках и пообщаться с ним.

Шарлотта очень сочувствовала матери Рокко.

— Ты виделся с ним?

— Один раз.

— И?

Он поднял плечи.

— Он боялся, что я разрушу его жизнь.

Она едва не выругалась и проворчала:

— Какой ужасный человек! Почему он не хотел тебя признать? Отчего не хотел тобой гордиться?

Рокко натянуто улыбнулся.

— Потому что, как и большинству людей, ему важнее личные интересы.

— Как он посмел так поступить с тобой? — сердито ответила она.

Рокко прищурился:

— А как он со мной поступил, дорогая?