Сладкий плен искушения

Рука Шарлотты замерла на искусно закрученных перилах. Она увидела Рокко, шагающего по коридору мимо огромной рождественской елки, и забеспокоилась.

Осмотрев старинные картины, украшавшие стены, он быстро подошел к ней. Шарлотта попыталась перевести дух и успокоиться, но едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться.

— Я думала, ты в Нью-Йорке, — тихо и хрипло сказала она и откашлялась.

— Я вернулся.

Она неуверенно кивнула.

— Я приехал, чтобы повидаться с тобой.

Душа Шарлотты ушла в пятки. Она боялась этого с той ночи, когда он сказал, что хочет выбраться из дворца. В то время он категорически отрицал мысль о разводе, но сейчас выражение его лица было таким мрачным, что она поверила в худшее. Она заставила себя выпрямить спину и выглядеть смелой и властной, хотя ей хотелось свернуться калачиком и плакать.

— Хорошо.

Лучше поскорее покончить с этим. Сцепив пальцы в замок, она спустилась по ступенькам, стараясь держаться подальше от Рокко.

— Как ты? — спросил он, удивляя ее.

Она не обращала внимания на то, как бешено колотится ее сердце.

— С ребенком все в порядке, — быстро ответила она.

Закрыв глаза, он стиснул зубы.

— Где мы можем поговорить наедине? — коротко и резко сказал он.

Она огляделась и зашагала в кабинет на первом этаже. Они вошли в пустое пространство, и она сделала все возможное, чтобы казаться спокойной.

— Я ездил в Нью-Йорк, — произнес он, хотя не следовало это уточнять.

Она нахмурилась.

— Я знаю.

— Я не могу этого объяснить. — Он разочарованно покачал головой. — Но ты была там.

Она моргнула.

— Меня там точно не было.

— Ты была здесь. — Он указал на свою голову. — Я не переставал думать о тебе.

Ее сердце сжалось, и все вокруг замерло.

— Я волновался о тебе, — уточнил он, и она закрыла глаза, проклиная глупую надежду.

— Со мной все в порядке, — солгала она.

— И мне вдруг захотелось вернуться и все исправить. Я плохо повел себя на прошлой неделе. Мне не следовало говорить, что ты меня не любишь. Твои чувства принадлежат только тебе, и ты понимаешь их лучше, чем я.

У Шарлотты пересохло во рту. Она кивнула, не в состоянии говорить.

— Я не разобью тебе сердце. Я позабочусь о тебе, Шарлотта.

— Потому что я мать твоего ребенка. — Она кивнула.

— Да, — быстро согласился он и слегка нахмурился. — И не только это. — Подойдя, он поддел ее подбородок большим пальцем. — Ты мне небезразлична.

Ее сердце екнуло, хотя надежды слишком часто рушились. Она не осмеливалась снова мечтать.

— Я не мог выкинуть тебя из головы, начиная с Нью-Йорка. — Он смотрел на нее отсутствующим взглядом, вспоминая прошлое. — После нашей первой ночи я стал сам не свой. Я не ходил в бары. Я не мог встречаться с женщинами. Я думал только о тебе.

Она прерывисто вздохнула.

— Я тебе не верю.

— Зачем мне лгать?

— Ради нашего ребенка.

— Нет. — Он покачал головой. — Я не лгу. Ты околдовала меня, ты изменила меня, и с тех пор я борюсь с этим. Правда в том, что прежде меня интересовал только секс.

— Если ты пытаешься сказать мне, будто секс между нами настолько прекрасен, что я принимаю его за любовь, забудь об этом. Я знаю, что секс прекрасен. Мне не нужен опыт, чтобы это понять. Я скучала по тебе последние полторы недели. Ты тоже постоянно был в моих мыслях. Ты, а не твое тело. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

От его неожиданного признания она округлила глаза.

— Я уехал, потому что надеялся, что ты одумаешься и лучше поймешь свои чувства, но вместо этого сумел разобраться в себе. Я узнал, что я чувствую. — Он прижал руку к груди. — И понял, почему не разрешал тебе любить меня.

— Почему? — настойчиво спросила она.

— Потому что я сын своего отца, — пробормотал он.

Она сдвинула брови.

— Я сделал все, что в моих силах, чтобы не пойти по его пути. Когда ты рассказала мне о своей беременности, я решил, что не позволю истории повториться. Я должен был поддержать тебя и позаботиться о нашем ребенке.

Она опустила голову, кивая:

— Я так и предполагала.

— Мой отец — холодный, бесчувственный сукин сын. Однажды он сказал моей матери, что не любит меня, потому что предпочитает ничего не чувствовать.

Шарлотта сердито вздохнула.

— Ужасно такое говорить.

— К сожалению, я подвел тебя. Я заставлял себя игнорировать свои чувства к тебе. Я делал это все время. После того как мы переспали, я оттолкнул тебя, потому что наша близость стала особенной, и я испугался. Я говорил тебе, что не спал с девственницами, и унижал тебя, вместо того чтобы заглянуть себе в душу и понять, почему я боюсь.

— Почему же?

— Потому что я не мог тебя контролировать, — сказал он, тряхнув головой. — Я знал, что не смогу уйти от тебя, поэтому я оттолкнул тебя, надеясь, что этого будет достаточно. — Он мрачно поджал губы. — Думая о тебе, я убеждал себя, что между нами был просто секс. Что ты прекрасна, нас влечет друг к другу, но это просто страсть. — Он подошел ближе и поднял руки к ее лицу. — Как ты думаешь, почему я настоял на медовом месяце? Как ты думаешь, почему я привез тебя в то место, которое так мне дорого? Я хотел переспать с тобой, безусловно, но, по сути, я желал, чтобы мы были вместе.

Она закрыла глаза.