Сладких снов

На этот раз Эверт Гренс почти не услышал сигнала. Не то чтобы внимание притупилось – хотя, конечно, было и это, – просто он устал каждый раз мчаться сломя голову и входить в систему под ником Лацци ради очередной ненужной мелкой сошки, требовавшей, тем не менее, и его времени, и сил.

Возможно, поэтому он отреагировал не сразу. И только выпив стакан холодной воды и осторожно потянувшись перед экраном, он открыл сообщение и взглянул на отправителя.

От Оникса, лидера этого кружка педофилов.

Медленно в его сознании прояснялась суть ситуации.

Оникс – один из тех, до кого Бирте труднее всего добраться, и в то же время именно он должен быть схвачен и обезврежен на месте в первую очередь.

Оникс – наиболее опасный из них, потому что он лидер. Один из трех, кого надеется увидеть в реале Хоффман.

Если мы возьмем всех, Гренс, но не лидера, он просто наберет себе новых приятелей.

Именно из-за Оникса обычно сдержанная Бирте на какое-то время утратила контроль над собой.

Он наберет себе новых, Гренс! С новыми детьми для новых извращений.

Комиссар криминальной полиции заерзал на стуле, быстро обернулся в сторону Бирте. Она должна знать. Кроме того, ему нужна ее помощь, чтобы идти дальше. Но Бирте, угадав его намерения, отмахнулась. Ей было не до Гренса, она балансировала на узком мостике между успехом очередного разоблачения и его срывом.

Гренсу оставалось действовать в одиночку, на свой страх и риск.

Он должен приблизиться к этому безликому лидеру, не вызвав подозрений.

Среда, 00:03

(осталось 13 часов и 57 минут)

– Его волосы намного темнее, чем твои, и совсем другого каштанового оттенка. Но так даже лучше, Пит. Сделать волосы темнее обычно получается быстрее и проще, чем высветлить.

Она потянулась за стальной расческой.

– Но для начала мы подстрижемся. У этого типа почти «ежик». Думаю, десяти миллиметров хватит. Челюсти будут выступать еще сильнее, но они у тебя вообще мощные, поэтому пропорции не нарушатся.

Пит прикрыл глаза, когда над его макушкой заклацали ножницы. Плечи расслабились и поникли. В кои-то веки у него появилась возможность отдохнуть, предоставив работу кому-то другому.

– Пит?

– Да?

– Что-то не так?

– Не так?

– Ты всегда в напряжении, как будто ведешь обратный отсчет или… От кого-нибудь убегаешь. Но сегодня я чувствую другое. Отвращение.

Это было на нее похоже.

– Это то, что я чувствую, Пит.

Видеть человека насквозь.

– Я даже не думаю ни о чем подобном, я…

– И это очень сильно.

– Вот как. В общем, ты права. Мир извращенцев, к которому я должен приспособиться, стать его частью… Да, это вызывает у меня отвращение. До сих пор я и близко не испытывал ничего подобного.

Она закончила стрижку, нанесла краску нужных оттенков на волосы, ресницы и брови, вставила линзы и достала из сумки полиэтиленовый пакет.

– Теперь щетина. По крайней мере, на этой фотографии она у него есть.

Она высыпала содержимое пакета на поднос. Натуральные волосы: черные, каштановые и седые пряди. Все это она нарезала небольшими кусочками, по несколько миллиметров.

– Мелирование. Присмотрись к чьей-нибудь щетине. Там будет основной оттенок, да. Но кроме него множество других… Ты не мог бы чуть запрокинуть голову?

Она долго водила кисточкой по его щекам и подбородку, даже шею захватила, нанося клей. Потом скатала нарезанную щетину в комок и принялась распределять его по коже, оставляя волоски в клее.

– Теперь можешь потрогать.

Он провел ладонью – точь-в-точь как его трехдневная щетина, разве что на несколько оттенков темнее.

– И они правда ничего не заметят? Ну… если я буду сидеть с ними за одним столом и разговаривать, неужели не будет видно клея?

– Они не должны ничего заметить, или моя работа никуда не годится. Но если тебя все еще беспокоит блеск, мы возьмем то, что ты называешь картофельной мукой. Раньше я присыпала тебе ею волосы, чтобы они казались пышнее. Помнишь наши прически? На съемках клей иногда блестит при сильном освещении, но если я осторожно присыплю его пудрой, ничего не будет.

Пит Хоффман смотрел на отражение в зеркале – свое и в то же время какое-то чужое. Сличал с изображением на краю зеркала, у рамы. Это должно было сработать.

– Мне нужна новая фотография, для документов. Можешь снять меня на мой мобильный?

– Нет.

– Нет?

– Рано, Пит. Я еще не закончила.

Она вытащила копию снимка Карла Хансена, поднесла к его глазам.

– Приглядись, мы кое-что упустили. То, что обычно считается особой приметой.

Среда, 00:04

(осталось 13 часов и 56 минут)

– Бирте?

– У меня правда нет на тебя времени, Гренс.

– Оторвись на пару минут и можешь продолжать свои поиски сколько угодно. Ты ничего не потеряешь.

– О чем речь?