Сладких снов

Салат из водорослей и свеклы, нутовое пюре с маринованной в лимоне морковью, манговые чатни с лаймом и кардамоном, чипсы из белокочанной капусты в соусе из кешью и питьевая вода из специального источника.

Чистое – изнутри и снаружи – тело и душа чернее сажи.

Тот, кто называл себя Ленни, говорил так же мало, как и тот, кто называл себя Лацци. За них это делал Оникс. Элегантный и в манере выражаться, он приятным голосом расписывал то недалекое будущее, когда человечество наконец признает любовь между взрослыми и детьми нормальным явлением, существовавшим во всех цивилизациях. Но пока это время не настало, они вынуждены скрываться. Прятать свою любовь от посторонних. Встречаться в заброшенных домах с видом на море.

Пит Хоффман все еще был уверен в своем гриме. Маска держалась. Он выглядел в точности как Карл Хансен на фотографиях. Мимика, жесты, манера говорить – все это также работало, пока он сдерживал ярость.

Первое, что Пит должен был сделать – рискуя быть разоблаченным, упустить детей и все остальное, ради чего сюда прибыл, – была фотография, которую он обещал Бирте и Гренсу. Первая фотография пока еще не опознанного мужчины для запуска программы идентификации по лицу.

Поэтому Хоффман извинился, поднялся со своего места за антикварным обеденным столом, вытянул вверх руки и слегка покрутил корпусом.

– Слишком долго сидел – в самолете, в машине, а теперь еще здесь, с вами, за этим фантастическим ужином. Надо бы разогнать кровь.

Оникс кивнул, не то разрешая, не то соглашаясь с тем, что нужно заботиться о своем теле. И Хоффман принялся выполнять наклоны – вперед-назад, вправо-влево, – пока, наконец, половина содержимого его нагрудного кармана не вывалилась на толстый мягкий ковер. Пара кредитных карточек, ключи от машины, зарядное устройство для мобильника и USB-накопитель с камерой. Пит снова извинился, опустился на колени, стал собирать оброненные вещи и, когда очередь дошла до USB-накопителя, ускользнувшего под цветочную кадку с зеленой пальмой, повернул один из коротких концов «флешки» в сторону Оникса и трижды нажал большим пальцем. Три раза – три фотографии на микрокамеру.

Пит вернулся за стол уже более расслабленный, поскольку решающий момент миновал. В самый раз было попробовать водки с ломтиком лимона, которой полагалось завершить трапезу. Может, даже чокнуться с мужчинами напротив.

Но Оникс не спешил поднимать бокал. Вместо этого он показал на нагрудный карман Пита, куда тот только что спрятал подобранную мелочь.

– Могу я взглянуть?

Пит Хоффман медленно вытащил кредитку Датского банка, карточку золотистого цвета на имя Карла Хансена – прощальный подарок Сонни из копенгагенского подвала, в качестве бесплатного приложения к новому паспорту.

– Нет, не это.

– Не это? А что?

– Флешку.

– Зачем она вам?

– Просто хочу взглянуть или… с ней какая-то проблема?

Хоффману хотелось кричать. Да, с ней проблема. Потому что это микрокамера для полицейского расследования, и последняя фотография в ней – твоя.

– Нет, никаких проблем.

Он выложил флешку на стол и подтолкнул по направлению к выжидательно замершей руке.

– Принеси свой ноут, Ленни.

Ноутбук из офисного зала занял место между пустыми тарелками и бокалами перед лидером группы педофилов.

– Просто взгляну одним глазком, как и сказал.

Маленькая продолговатая штучка, которая могла вместить так много. Теперь она стала одним целым с ноутом Ленни.

– Это же… черт знает что.

Некоторое время Оникс молча смотрел на монитор, водил туда-сюда мышью, листал фотографии, иногда останавливался, а потом снова кликал, уже быстрее.

– Ты видел это, Ленни?.. Черт, Лацц… Ты и в самом деле мастер. Не то чтобы с твоей Катрине у тебя получалось хуже, но с этими, новыми… Нет, это просто здорово! Датчане, я подозреваю… Скандинавы, так?

Пит поднялся, обошел стол – теперь он мог сделать это, не рискуя выглядеть чересчур нетерпеливым. Встал за спинами обоих педофилов, наклонился к монитору. Задышал.

Потому что Стивен сделала то, что обещала. Или же за нее поработал покалеченный на войне супруг. Девяносто четыре фотографии с раздетыми светловолосыми детьми – вот что обнаружил Оникс на USB-накопителе.

И попробуй только усомниться, что я не Карл Хансен. В этом случае тебе придется для начала поплавать в море детской порнографии, за которым будет нелегко разглядеть истинное предназначение этой флешки. Тем более выйти на самые последние снимки.

– Все дети из Северной Европы. Я имею привычку… Вы знаете, как тоскливо бывает вечерами в номере отеля.

– То есть ты все время возил ее с собой, в таком виде?