Сладких снов

Но результат был тот же, что и у Вильсона: номера ее телефона не было нигде. Гренс уже подумывал привлечь к поискам Билли, но решил пока воздержаться от этого шага. История Йенни и ее девочки не имела никакой привязки к расследованию, в которое оказались вовлечены полицейские всего мира. И пока она была частной инициативой комиссара Гренса, и не более того, не оставалось ничего другого, кроме как действовать на свой страх и риск.

– Комиссар?

– Да?

– Все еще спите?

– Да.

– Отлично, потому что у меня все готово.

– Готово?

– Да, только что взломал. Можем посмотреть закодированные материалы.

Им потребовалось немало времени, чтобы, сидя бок о бок перед большими экранами, изучить хранившееся за секретной дверью. Потому что тот, кто называл себя Ониксом, спрятал там не только снимки, изготовленные собственноручно, и не только то, что ему присылали. В «облаке» хранились копии всех фотографий, которыми когда-либо обменивались в закрытом сообществе. Неудивительно поэтому, что в его файлах, согласно оглавлению, набралось в общей сложности восемьсот тысяч единиц детской порнографии.

Когда же на следующем этапе работы они рассортировали списки паролей к банковским счетам и каталогизировали счета-фактуры и квитанции со всего мира, было ясно, что перед ними твердо стоящая на ногах фирма.

Вся коммерческая деятельность Оникса и Ленни, продажа снимков и роликов предстала у них перед глазами. И комиссар мог навскидку оценить прибыльность – десятки миллионов долларов.

– Это же… Билли, даже не представляю, чем могу отблагодарить тебя за это.

– Доведите это дело до конца, комиссар.

– Боюсь, что… – Гренс улыбался. – Теперь мы видим, что все это действительно есть, но, Билли… боюсь, этого будет недостаточно.

– Недостаточно? Вы устали, комиссар, понимаю. Перелет из Дании… и все-таки… Вы что, сами не видите? Какие доказательства здесь еще могут быть нужны?

– Юридически этого недостаточно.

Билли поднялся. Тонкие руки, напоминающие два крыла, заметались перед монитором.

– Что вы такое говорите? Значит, мы зря трудились? Если этот подонок выйдет на свободу… вы ведь это имели в виду, комиссар?

– Я только хотел сказать, что справедливость и закон не всегда одно и то же. И что если мы добиваемся справедливости, нам придется немного схитрить, обмануть закон.

Но Билли продолжал размахивать руками. Он был слишком возмущен.

– Согласен, и… что это значит?

– Нам нужно сделать так, чтобы эти материалы были приняты в качестве доказательств на предстоящем судебном процессе. Мы с тобой неофициальные следователи, которых так легко заподозрить в подделке закодированных файлов. С тем, что мы имеем сейчас, это не составит проблемы для любого более-менее толкового адвоката.

Гренс смотрел на молодого человека. От гордости, которой только что сияло лицо Билли, ничего не осталось. Но Гренс не видел и растерянности. Только сосредоточенность и стремление действовать. Пожалуй, в тот момент Билли выглядел именно таким. Человеком, предпочитающим ночи напролет сидеть возле компьютера и решать чужие проблемы только ради того, чтобы иметь повод самому не выходить из комнаты. Тому, кто не нашел себя в обществе себе подобных, только и остается, что блуждать по лабиринтам цифровой вселенной.

– В таком случае, комиссар, будем брать пример с педофилов. Они сами поставили ловушку, в которую попались.

– То есть?

– Сделаем так, чтобы эти материалы оказались в руках американской полиции под видом анонимной наводки. Сообщение, которое столько раз отскакивало от одного IP-адреса к другому, что установить источник практически невозможно. И все это попадет к ним в первоначальном, закодированном виде. Дадим их компьютерным экспертам возможность немного поработать.

Эверт Гренс облегченно вздохнул. Идея Билли ему понравилась.

– А у них есть такие эксперты?

– Какие эксперты, комиссар?

– Ну, такие толковые, как ты?

Билли отвернулся, неожиданно смутившись. Он знал, что комиссар ему не льстит. Так звучала похвала в устах человека, который редко кого хвалит.

– Вам это кажется настолько маловероятным, комиссар?

Он снова посмотрел на Гренса. Смущения как не бывало.

– У них точно есть несколько таких сотрудников. И что самое интересное, мы побьем лидера его же оружием.

Оба они замолчали. Сидели и смотрели на экран, где все доказательства были как на ладони. Восемь тысяч снимков и роликов, целая галерея детской порнографии. Десятки миллионов долларов. Более чем достаточно, чтобы приговорить каждого из членов закрытого сообщества, начиная с неидентифицированного Редката, к высшей мере, как она определяется законом соответствующей страны.

– Ты вовсе не так плох, как о себе думаешь, Билли.

– Правда?

– Я имею в виду социализацию, умение ладить с другими людьми.

– Вы тоже, комиссар.

У них получилось. Они добрались до улик, в том числе и против лидера. Билли с Гренсом переглянулись. В глазах того и другого мелькнула улыбка.

Девять дней спустя