Сладкое Забвение

Когда он это сказал, то тоже почувствовала себя не в своей тарелке.

Глава 40

«Если Солнце и Луна когда-нибудь усомнятся, они тут же погаснут.»

— Уильям Блейк

Елена

Тиканье дедушкиных часов заполнило безмолвную комнату.

Мама сделала глоток вина и уставилась на меня.

Бабушка сидела на соседнем диване и смотрела на меня так, словно знала, что прошлой ночью у меня был умопомрачительный добрачный секс.

Я покраснела.

Она улыбнулась, как кошка.

— Съешь фруктовый салат, Елена. — мама поставила бокал с вином и положила тарелку на кофейный столик. — Я приготовила его только вчера вечером.

— Я не голодна, мама.

Их взгляды расширились, будто я призналась, что хочу уйти в монастырь. Я вдруг пожалела, что не взяла салат.

Мама положила руку на грудь.

— Я знала, что Руссо издевается над ней.

Я вздохнула.

— Это не так..

— Пожалуйста, — усмехнулась бабушка. — С того места, где я сижу, это выглядит вполне консенсусно. — она наблюдала за мной, как за невестой в грязно-белом платье.

— Надя, — пожурила ее мама. — Я не это имела в виду.

— Нет. Ты самая большая ханжа по эту сторону Миссисипи.

— Он не издевается надо мной, ясно? — я скрестила ноги в неловком положении. — Я просто не голодна.

Мама, похоже, не поверила мне, и выражение лица бабушки тоже смягчилось.

— Ты всегда голодная, — пробормотала бабуля.

— Нет, — ответила я, как двухлетний ребенок.

Мама покачала головой.

— Мы не должны были этого допустить. — она придвинула тарелку поближе ко мне. — Это худшее, что твой отец когда-либо совершал.

Я приподняла бровь. Худшее?

Бабушка хмыкнула.

— Никому не было дела, когда он отдал Адриану без раздумий.

— Конечно же, нам было не все равно, — сказала мама.

— Я отчетливо помню, как ты говорила мне: доверься своему отцу.

— С Адрианой все было бы в порядке. Ты... — она оборвала себя.

— Я, что? — сказала я спокойно, хотя мои щеки пылали от разочарования.

Они не беспокоились об Адриане, потому что думали, что она сможет постоять за себя. Они не думали обо мне того же.

Она поджала губы и подтолкнула тарелку.

— Почему ты не ешь салат?

— В третий раз повторяю, я не голодна.

— Это депрессия, — шепнула бабушка моей маме.

Я выдохнула.

— У меня нет депрессии.

— Тогда ешь фрукты, — предложила мама.

— Да, моя дорогая. Тебе нужно съесть фрукты. Ты и так слишком худая.

— Она не слишком худая, — сказала мама. — С ней все хорошо.

Бабушка хмуро посмотрела на меня.

— У нее только сиськи и ничего больше. — затем пробормотала: — Неудивительно, что Руссо так одержим желанием заполучить ее.

Я усмехнулась.

— Если бы у меня была депрессия, этот комментарий не помог бы.

Они обе смотрели на меня так, словно я только что призналась, что у меня была депрессия.

Мама вскочила и пододвинула тарелку поближе. Еще сантиметр — и она окажется у меня на коленях.

— Ты почувствуешь себя лучше после еды.

Мои зубы сжались.

— Ради бога, мам, я не собираюсь есть этот дурацкий салат.

— Мы не сможем помочь тебе, если ты сама себе не поможешь, — пробормотала бабушка.

Я потёрла висок.

— Почему вы думаете, что я не могу сама о себе позаботиться? Я могу быть такой же напористой, как Адриана.

— Конечно, мы это знаем, — поспешно ответила мама. — Но, может, ты не так эмоциональна... стабильна. — она закрыла рот, будто поняла, что это хуже, чем сказать, что я не была такой напористой.

— Продолжай копать яму, Селия, — пробормотала бабушка, делая глоток кофе. — Ты скоро окажешься в Китае.

Я моргнула.

— Эмоционально стабильна?

Мама играла с молнией на кофте, будто ей вдруг стало интересно.

— Возможно, это был неправильный термин.

— Пожалуйста, Селия, объяснись, — с усмешкой попросила бабушка. — Я как на иголках.

— Я только хотела сказать, что ты мягче, чем твоя сестра... более покладистая, и такой мужчина, как Руссо, злоупотребил бы этим.

Я открыла рот для возражения, но потом поняла, что она, возможно, права. Внезапно всем нам стало ясно, что я не продержалась с Нико и недели, как вернулась домой без аппетита.

— Проще говоря, — сказала мама, — Мы не думаем, что Руссо подходит тебе.

— Мы? — брови бабушки сошлись на переносице. — Кто мы? Не вкладывай свои слова мне в рот.

Я рассмеялась, хотя мне было совсем не до смеха.

— Я с самого начала не верила, что он подходит мне, но это не имело значения. «Дело сделано», как сказал отец.

Мама нахмурилась.

— Твой отец ведет себя так, будто не хочет этого брака. Он все выходные прибывал в ужасном настроении.

— Не надо приукрашивать, Селия. Он был просто грубым.

— Если ты скажешь своему отцу, что тебе не нравится Руссо, возможно, он передумает.

Я сглотнула. Разве я не была счастлива? Не сегодня.

— Даже если Сальваторе и передумает, — сказала бабушка, — Уверена, она уже залетела, как и твоя вторая дочь.

Мама поморщилась.

— Не будь вульгарной, Надя.

— Ох, Мадонна, спаси, сохрани. Интересно, как у тебя вообще родилось трое детей? Ты брезглива, как девственница.

Головная боль расцвела у меня за глазами, и я встала.