Сладкое зло

Глава десятая Осязание

Вот так и вышло, что на следующее утро в шесть часов я, сидя на пассажирском месте огромного внедорожника Каидана Роува, мчалась по магистрали I-20 на запад — в сторону Калифорнии. Двигаясь три дня без остановок, мы получали шанс оказаться на месте в субботу и успеть к часу свиданий в тюрьме.

Я не выспалась. Патти всю ночь не ложилась, и меня не покидало отчетливое ощущение, что ей хочется всё отменить. Но потом появился Каидан, Патти вновь убедилась, что у него нет рогов и хвоста, и немного успокоилась.

Я отодвинулась от бокового зеркала, чтобы не видеть мешков у себя под глазами. Прикинула, не попробовать ли поспать, но засомневалась, что смогу расслабиться, и принялась размышлять о Джее и нашем вечернем разговоре.

Узнав, что мы с Каиданом отправляемся в путешествие через всю страну, Джей и обрадовался, и встревожился. Он разрывался между восхищением Каиданом и дружеской преданностью мне. В какой-то момент Джей даже запел «Анна с Каиданом на дереве сидели, чмоки-чмоки», и мне пришлось его утихомиривать.

— Чему ты улыбаешься? — спросил Каидан.

— Просто вспомнила, как вчера вечером разговаривала с Джеем.

— Это твой парень?

Я покачала головой, не позволяя ему гладить меня против шерсти.

— Он загадал мне загадку-шутку, как раз для тебя. Как определить, что за дверью ударник? — Я не стала дожидаться ответа. — Он барабанит все быстрее и быстрее, а когда войти, не знает.

— Пффф. Забавно.

Раздался телефонный звонок.

— Это, наверное, твоя мама, — то есть Патти. — Каидан передал трубку мне.

— Алло? — сказала я. Мы едем меньше часа, а она уже звонит. Плохо.

— Анна! Слава Богу, что это ты. — Мое сердце гулко ударилось о ребра.

— Что случилось? Какое-то несчастье?

— Я думаю, тебе надо вернуться домой.

— Но почему? — Я задержала дыхание и прижала руку к груди.

— Просто это была плохая идея. Пожалуйста, поезжайте назад… — Она явно теряла логику мыслей, как всегда при сильном волнении. Я выдохнула.

— Патти, ты меня до смерти перепугала. Я уж думала, что-то случилось. Послушай, всё…

— Нет! Не говори мне, что всё хорошо!

Я оглянулась на Каидана — он закусил губу, — и приложила ладонь ко лбу. А Патти продолжала:

— Не могу поверить, что отпустила тебя. Я худшая мать всех времен. Вернись, умоляю! Я свяжусь с твоим отцом и попрошу денег…

В трубке послышались всхлипывания. Как ее успокоить? Я наклонилась к окну, подалась вперед и заговорила негромко и мягко:

— Прошу тебя, Патти, не проси меня вернуться. Ты поступила правильно. Мне нужно встретиться с сестрой Рут и с отцом. Пора. Если тебе так будет легче, готова отзваниваться каждый час.

Патти уже не рыдала, а выла в голос. Мое сердце сжималось от ее боли, а глаза жгло так, как будто это я сама плачу.

— Ты лучшая мать на свете, — уверяла я ее. — Кому как не мне это знать? Мы вместе приняли решение, и оно было верным.

Патти глубоко вздохнула.

— Если что-нибудь — что-нибудь, — с нажимом повторила она, — случится, сразу же звони мне. Я добуду денег — неважно, как, — и одна из нас тут же примчится к другой. Слышишь?

— Да, мэм.

Когда эта кошмарная беседа, наконец, завершилась, я не смогла поднять глаза на Каидана и вернула ему телефон, не глядя в его сторону. Потом скрестила руки на груди и стала смотреть на пейзаж, пробегающий за тонированным стеклом, с печальными мыслями о Патти, которая сидит там дома и терзается, зарабатывая себе язву.

Впереди показалась надпись «Добро пожаловать в Алабаму».

— Ух ты! — невольно вырвалось у меня.

— Что такое? — Каидан посмотрел на меня с таким удивлением, что моя радость мигом улетучилась.

— Граница штата. Я ни разу не была за пределами Джорджии.

— Как это — ни разу? Ты что, всю жизнь провела в одном и том же штате?

Я кивнула:

— Да — ну, кроме самых первых недель.

— Невероятно!

Алабама из окна машины мало чем отличалась от Джорджии, и я почувствовала разочарование.

Начиная с десяти утра телефон Каидана каждые пятнадцать минут, а то и чаще, звонил или сигналил о приходе текстовых сообщений. Сообщения Каидан сразу же прочитывал, положив руку с телефоном поверх руля, чему-то улыбался, смеялся, хмурился, но сам ни разу ничего не набрал. А при звонке проверял, кто звонит, но не отвечал. Когда это повторилось раз десять, мне страшно захотелось выбросить аппарат в окошко.

— Хочешь, я поведу, а ты спокойно пообщаешься? — Предложение прозвучало у меня довольно-таки бесцеремонно, чего я вовсе не хотела, но Каидан, поглощенный очередным сообщением, не обратил на это внимания.

— Нет-нет, всё нормально.

— Как бы нам из-за этого твоего секстинг за рулем в аварию не попасть, — заметила я.

Каидан расхохотался.

— Я постоянно слушаю дорогу. Дистанция до машины, которая идет перед нами, — две и три четверти длины корпуса, до машины позади нас — четверть мили. Ее сейчас обгоняет компактный автомобиль, судя по звуку мотора, иностранный — «Хонда», скорее всего. Через двенадцать секунд он поравняется с нами. У него гоночные шины и утолщенные покрышки. Секстинг за рулем…