Слава

Там я познакомился с очень интересным человеком, он был начальником управления промышленных предприятий Сибакадемстроя, которые под Новосибирском строили Академгородок академика Лаврентьева. Строило его Министерство среднего машиностроения, как и все закрытые объекты, и этот мужик был начальник управления промышленных предприятий. На одном из предприятий произошел групповой несчастный случай, два человека погибли. Ему дали восемь лет. Меня начальник учреждения с ним познакомил – его в этой колонии назначили начальником цеха, и он не ходил даже в казарму, ему там комнатку какую-то соорудили, он там и жил. Блестящий инженер, я очень много с ним вещей узнал. И к великой радости я еще был на комбинате, когда ему засчитали условно-досрочное, и он ко мне приехал. А я более счастливого человека не видел, чем он. Так что тюрьмы – они разные, и люди разные, всё разное.

А малая уже в школу пошла в Новосибирске – школа эта была деревянной рубленной избой.

Перед Первомаем открываю почту строительного управления. Приказ. Объявить неполное служебное соответствие – это к 1 Мая – за незаконное расходование финансовых средств. Неполное служебное соответствие – это значит, следующее наказание – снятие с должности. И тут же рядом еще один приказ лежит – объявить строгий выговор за что-то еще там, непоставку куда-то. Ну ладно, пережили. 7 мая открываю пакет, неполное служебное соответствие, строгий выговор. Собрал я всю эту почту, приехал к Кулагини и говорю:

– Евгений Васильевич, давайте так. Если вы меня так здорово предупреждаете, то давайте прощаться, снимайте меня к чертовой матери, найду себе, где служить.

Он говорит:

– А что такое?

– Ну нате, читайте, что такое.

Он почитал.

– Слушай, я такого не подписывал.

Я говорю:

– Евгений Васильевич, ваша подпись, как не подписывал.

Он – кадровику:

– Неси послужную карту.

Есть карта у каждого офицера. Несет, четыре страницы, с одной стороны пишут поощрение, с другой – наказание. Значит, на четырех страницах, там, где поощрения, поощрен главкомом РВСН, почетная грамота главкома, почетная грамота командующего, благодарность начальника главка. Поощрения кончились. На другой – четыре страницы взысканий. Оказывается, я просто не все знал. Что с ним там творилось. Он заставил этого кадровика порвать всё тут же. Потом, говорит, поощрения напишешь. И подполковника уже надо было присваивать.

В общем, наказания прошли, а я построил школу. Шикарную школу, на открытие которой приехала вся советская власть.

А потом мы получили задачку. 29 апреля меня вызывают лично к начальнику главного управления спецстроительства. Был такой генерал-полковник Вертелов, мужик совершенно уникальный, его, по-моему, в 49 лет или в 48 лет призвали в армию. Он был проректор Уральского политехнического института. Присвоили ему высокое звание и назначили начальником Главного управления специального строительства Советского Союза. Это было самое большое управление в составе Министерства обороны, строило оно только стратегически важные объекты. Это стратеги, флот и т. д. Человек совершенно уникального подхода к решению задач. У него было железное правило, которого он придерживался, во всяком случае в то время, что я его знал. Он считал, что нет задач, которые нельзя решить. Вот нету и все. И мне потом рассказывали целую кучу примеров, когда министр ставит задачу: надо сделать вот это, в такие-то сроки и вот то-то, то-то, то-то. Начальники главков – а главков было четыре в Союзе, Главное военно-строительное управление, Главное строительное управление центра, Главное управление спецстроительства и было еще одно главное управление, поменьше – мы не можем, мы не можем, мы не умеем. А Вертелов встает и говорит: я сделаю. И делал, что самое важное. У него был, конечно, колоссальный организаторский дар, совершенно волчья хватка, если он брал, он уже не отпускал, он выжимал, обязательно выжимал. И в то же время у него, конечно, была очень светлая голова, как у классного инженера, он суть понимал, что нужно.

Так вот, 30 апреля прибываю в Москву. К Вертелову за всю службу я раза два-три попадал, это очень большой начальник, у него десятками тысяч считались его подчиненные, вся территория Советского Союза, и самые серьезные дела.

Вызывает, прибываю.

– Товарищ генерал-полковник, прибыл.

А он мне говорит:

– Слушай, майор, правительство поручило новую тему: будем строить новые сооружения, совершенно новые, для стратегов, мы такого раньше никогда нигде не делали. Вот тебе три часа, иди в секретку, получай свою секретную документацию, изучай, через три часа ты мне доложишь, что ты начнешь выпускать в мае.