Слава Богу! Они все снова мертвы!

Небольшой конный отряд рано утром приближался к конечной точке своего похода. Хутор атамана Юрко уже появился в дали. Он был обнесен невысоким плетнем, из-за которого выглядывал белый дом под железной крышей. Справа от дома тянулся фруктовый сад, слева открывался широкий двор, густо заросший травой. За домом виднелись крытые соломой постройки. Хозяин вместе с несколькими сопровождающими казаками отправился вперед известить о своем прибытии, и заодно организовать встречу дорогому гостю. А оставшаяся часть отряда продолжила не спеша двигаться вперед. Вскоре и она достигла места назначения, и большинство казаков поспешила сойти с коней и отправиться внутрь хутора, а товарищ Иванов был оставлен ждать особого приглашения возле хутора под присмотром нескольких бойцов. Ждать приглашения посетить хутор ему пришлось на удивление долго: но вот, наконец, на крылечке появился молодой казак. Он, внимательно оглядев бородатого чекиста, покрутил казацкие усы и, подойдя к гостю, тонким сиплым голосом представился:

— Бабаков Александр Иванович! Заходите до хаты! Милости просим. Хозяин вас ждет.

В доме за столом, уставленным тарелками, графинами и бутылками, сидели человек десять. В центре стола расположился хозяин хутора. Он жестом предложил товарищу Иванову сесть на стул прямо напротив себя. После недолгой паузы атаман Юрко сказал:

— Ну что же, господин хороший. Ошибка у нас с вами вышла. Господин Верховцев как оказалось это не вы. Ибо он сам к нам дорогу нашел и сегодня является нашим гостем. Но вы не расстраивайтесь, хорошим людям мы всё равно у нас рады. Поговорим, обсудим дела наши скорбные, вы нам расскажите кто вы. Откуда, из каких мест в наши края прибыли, за что были арестованы чекистами. Мы никуда сейчас не торопимся. Так что начнем потихонечку. Пан офицер Кузьма Петрович приступайте к допросу.

Последние слова атамана были обращены к мужчине тщедушного вида, лет сорока пяти, в сером костюме и белой рубашке. Человек похожий на врача или учителя внимательно смотрел прямо в глаза товарищу Иванову, словно пытаясь прочесть его потаенные мысли. После небольшой паузы он медленно проговаривая слова произнес:

— Голубчик. Почему вы сразу не сообщили пану атаману о том, что вы не Верховцев? Ответьте, пожалуйста.

— Дело в том, что я и есть господин Верховцев Алексей Михайлович. Уроженец города Петрограда. Так что так, уважаемый Кузьма Петрович. Мне нечего скрывать. Уверен, что мою личность смогут подтвердить многие люди — ответил товарищ Иванов.

Кузьма Петрович с презрительной усмешкой на тонких губах произнес:

— Какое удивительное совпадение. А мы как раз ждали в гости к нам вашего однофамильца, получается? Интересно как получается! Просто водевиль какой-то! Вы по профессии не актер случаем? Ладно, пойдем дальше. Кстати. А где вы жили в Петербурге. Знаете ли, бывал в этом прекрасном городе не один раз. Друзей у меня там множество. Может быть, кто из них по соседству с вами проживал?

— Назовите мне фамилии своих друзей, и я скажу вам, есть ли среди них мои соседи — ответил товарищ Иванов. — Я родился и вырос на «Каменном острове». Затем несколько раз менял свои адреса. Соседей у меня за годы жизни в городе было множество, так что может быть среди них и были ваши знакомые. Называйте фамилии, а я буду отвечать, если вам так будет угодно. Сюда приехал по коммерческим делам закупать рыбу для магазина своего нанимателя. Всё, что у меня было с собой, деньги, документы, личные вещи, всё осталось в здании Чека.

— Голубчик, вы не сердитесь, мы вас ни в чем плохом не подозреваем. Просто нам интересно, как так красиво получилось. Вот значит взяли вас чекисты, потому что по документам вы имеете такую же фамилию, как и эмиссар белой армии. Тоже обознались, значит. И сидите вы там и чего-то непонятно чего ожидаете. Всё может быть, конечно. Потом появляется наш атаман, и вы ему ничего не объясняете и молча едите до этого места. Как вас понять? — спросил Кузьма Петрович.

— Как понять? А что мне нужно было оставаться там и дожидаться возвращения чекистов, чтобы они мне благодарность за верность узилищу и палачам выписали? Вспомните пан атаман, что вы у меня спросили? Я вам дословно сейчас повторю. «Господин Верховцев? Рад вас приветствовать в наших краях! Зовите меня атаман Юрко. Времени у нас в обрез». Разве не так это всё было? Что же теперь вы удивляетесь? Разве вы меня спросили — уважаемый друг, не являетесь ли вы эмиссаром белой армии и не направила ли вас к нам ставка верховного главнокомандующего белой армии? А теперь вы начинаете задавать странные вопросы. Разве я заявлял, что я и есть тот самый эмиссар? Нет. Так что ваши претензии ко мне совершенно не обоснованы — отвечал товарищ Иванов.