Слава КВКИУ!

Сразу выяснилось, что труднее всего отыскать бесхозную площадку-донор с хорошей, но никому ненужной травой, откуда потом и предстояло черпать тот самый дёрн. Но у кого-то из особо ушлых ребят, уже не вспомню имя, вовремя возникла чудесная идея – подраздеть задернённые участки, тянувшиеся вдоль взлётной полосы аэродрома. Они имели девственную траву, поскольку были недоступны населению, входя в зону отчуждения. Эта трава на наше счастье совсем не интересовала руководство аэропорта. Нам легко отдали ее в полное распоряжение. «Только не приближайтесь к взлётной полосе, не выходите на неё и не пересекайте ни при каких условиях! Ясно вам? Тогда работайте!»

Скоро наш Пётр Пантелеевич получил официальное разрешение на срезание и вывоз части дёрна из зоны отчуждения аэропорта, и мы навалились на это дело!

Так уж при распределении обязанностей получилось, что я со своим взводом весь тот период занимался только укладкой дёрна. Конечно же, он укладывался после подготовки поверхности кюветов, которая также легла на нас. Другими делами я не только не занимался, но и не имел времени интересоваться ими. Я, как и все мои товарищи, зарылся носом в землю в самом прямом смысле слова! Работа оказалась не столь уж простой, если оценивать ее первые результаты, не понравившиеся командованию, и совсем не лёгкой.

Одновременно с нами кто-то подрезал дёрн в аэропорту. Кто-то грузил его большими и тяжелыми пластами на автомобили. Кто-то аккуратно разгружал в нужном месте, чтобы не порвать на куски. Кто-то с теодолитом следил, чтобы в струнку вытягивались края будущего газона.

Да! Ещё кое-что добавлю ко всему!

Скоро, уже ближе к завершению работ, жизнь заставила нас сформировать «особую бригаду большой мощности». Бригада отвечала за одуванчики. Как нас предупредили, своим неорганизованным цветением они вполне могли до слёз расстроить старого маршала-фронтовика. Пришлось в это поверить!

Главная забота бригады большой мощности вытекала из того, что милые одуванчики распускались совершенно неравномерно и беспорядочно. Они не по-военному покрывали яркими желтыми пятнами весьма большой прямоугольный луг напротив того самого учебного корпуса №120, мимо которого маршал не прошёл бы ни за что, поскольку в нём старшекурсники оттачивали своё профессиональное мастерство.

Нельзя же, в самом деле, расстраивать маршала! Потому наличие недисциплинированных желтых пятен на траве сразу вошло в диссонанс с представлениями училищного руководства об образцовом воинском порядке. Но сами одуванчики о тех представлениях ничего не знали и потому регулярно вспыхивали желтым цветом не там и не в том количестве, которое было допустимо с точки зрения руководства. Более того, некоторые из одуванчиков со временем превращались в вызывающе белые парашютики. Такое явление, по мнению руководства, вообще никуда не годилось! Оно могло сбить маршала с пути!

Бригада, ревностно относясь к своим обязанностям, рано утром, прямо с подъема, бросалась срывать желтеющие одуванчики, подсчитывая для отчёта их общее количество. Одновременно приходилось сдувать образовавшиеся противозаконно парашютики. И всё-таки идеальный порядок не получался. Ведь в течение дня всё равно где-то выскакивали новые признаки беспорядка. Для их устранения бригада дежурила постоянно.

Ей же вменялась ещё одна ответственная обязанность, выполняемая в свободное время. Обязанность возникла в связи с тем, что часть травы, тут и там, теряла свою свежесть и отвратительно желтела. По поводу участи самой травы никто не переживал, но она отвратительно контрастировала с равномерно зеленым фоном. А это, безусловно, считалось признаком непростительного беспорядка.

Пожелтевшую траву красили! Да, да! Что же с нею можно было сделать иначе? Мы её красили зеленой краской из небольших пульверизаторов, заранее подбирая колер. Но не всякий раз получалось в масть, потому на общем фоне желтели уже не только пучки травы, но и большие участки, неудачно покрашенные.

Для достижения успеха требовалось проведение научно-исследовательских работ. На них бригада настаивала, требуя время и средства. Понадобилось бы несколько лет, чтобы накопить результаты и сравнить их с эталонами. Это позволило бы более удачно проводить корректировку цвета.

Но наше руководство научный подход не заинтересовал! На разумные предложения руководство ответило гневом, поскольку работа по задернению, и любая иная работа вокруг корпуса №120, считалась первоочередной и «горящей».

Учитывая требование срочности, наши специалисты ограничились краткосрочными исследованиями. В частности, было выявлено, что нитрокраска из-за более токсичной основы скорее приводит к пожелтению травы. Более подходящими для наших трудов оказались масляные краски, коих нам без промедления доставили двадцать трехкилограммовых банок.