Слава земли Русской - 2. Книги 1-8

По обычаю, новообращённый должен был провести последнюю ночь в молитвах и бдении, размышляя о выбранном пути, в полном одиночестве. Всю ночь, облачённый в белые одежды как знак непорочности, Ярославко должен был простоять перед алтарём пустого мертвенно-торжественного собора Святого Петра. Нельзя было присесть на каменные ступени, тем более нельзя заснуть, тем самым нарушив обряд. Одна за другой гасли, догорая, свечи, и тьма понемногу выползала изо всех щелей. Она заполняла собой пространство собора, и в памяти князя оживали забытые детские страхи и истории, которые рассказывала старая кормилица, - о человеке, который однажды захотел ночью прийти в Божий храм, уверенный, что увидит сходящих к престолу ангелов. И Бог поразил его за столь кощунственное желание слепотой.

Подумав об этом, Ярославко помотал головой, отгоняя непрошенные сомнения. Раскинув руки, словно стараясь обнять каменное распятие, возвышающееся над алтарём, Ярославко до боли в глазах всматривался в него и повторял про себя своё новое имя вперемешку со словами молитвы на русском и латыни. Начиная привычно «Отче Наш» или «Богородице» по-русски, он торопливо поправлялся» крестился, просил прощения и начинал сызнова - по-латыни, решив для себя, что, коли всё пройдёт хорошо и он сядет на столе Пскова князем, то поставит в городе собор Святой Марии и собор Святого Петра - в честь тех, кого избрал своими покровителями.

- Я всё сделаю, что Ты потребуешь от меня, Боже, - шептал он. - Всё сделаю ради Тебя и во славу Имени Твоего! Только сделай так, чтобы я стал псковским князем!.. Я должен стать князем Пскова во что бы то ни стало!

Ему должно было повезти - иного просто не дано. Ярославко верил в это так сильно, что, отдавшись мыслям о будущем, не заметил, когда, наконец, с первым лучом солнца со скрипом, отворились тяжёлые створки церковных врат, и за ним пришли магистр Ордена Меченосцев Даниэль фон Винтерштеттен и комтур Робер фон Криг, долженствующие посвятить его в высокий рыцарский орден. Следом за ними вошли остальные. Собор наполнился людьми, но служба началась лишь когда прибыл сам епископ Николай, решивший особо почтить это знаменательное событие - добровольное отречение первого русского князя от ереси православия и переходе его в священное лоно католической церкви.

Окружённый новыми людьми, Ярославко-Пётр стоял у алтаря, как во сне. Он почти не слышал службы, не понимал обращённых к нему слов, не запомнил клятвы, которую говорил в гробовой тишине и опомнился только когда рыцарь Даниэль одел ему рыцарские шпоры и перепоясал мечом.

Когда ему было положено преклонить колени, ноги его дрогнули, и он чуть не упал, еле выровнявшись. А потом холодное тяжёлое лезвие меча легло ему на плечо.

   - Во имя Божие, во имя святого Михаила и святого Георгия я делаю тебя рыцарем, будь храбр и честен, - послышались глухие, словно доносящиеся издалека, слова. Ярославко-Пётр поднял голову, как сквозь туман, взглянул на лицо рыцаря Даниэля.

   - Клянусь, что не посрамлю честного рыцарского звания, - прошептал он, чувствуя себя как никогда счастливым.

Ему позволили подняться, и рыцарский меч, его собственный, лёг ему в руки. Для Ярославка он сейчас был не просто оружием - он был знаком ожидающей его новой жизни. И, не в силах побороть охвативший его восторг, князь припал губами к прохладному металлу.

Через несколько дней войско, ведомое магистром Даниэлем фон Винтерштеттеном, выступило из Риги. С ним вместе шла и дружина псковского «короля» Ярославка-Петра. Несколько тысяч рыцарей и пеших воинов, отягчённых обозом, двинулись напрямик к Изборску. Князь хотел сначала отомстить городу, нанёсшему ему первое поражение.

Евстафий ждал нового нападения, но не думал, что оно начнётся до лета. По опыту он знал, что рыцари, сражающиеся в железных доспехах, плохо переносят морозы, особенно если приходится долго стоять на одном месте, ожидая начала боя. Кроме того, весна выдалась ранняя, а она тоже должна была помешать немецкой коннице. Весной кони проваливаются в рыхлый снег, упряжь быстро намокает от талой воды, на копыта и колеса обозных телег налипает мокрый снег, а лёд на реках уже слабеет. Днём под тёплым солнцем всё тает, а ночью подмораживает, как в декабре. Не очень-то легко ходить походами в такую пору.

Поэтому изборский князь был очень удивлён, когда нежданно-негаданно - нежданно потому, что на сей раз ничто не предвещало беды, - в виду города показались дозорные отряды рыцарей. Он не знал, что рыцари заранее вызнавали, где находятся погосты и селения и нападали на них ночами, хватая сонных жителей, чтобы никто не мог уйти и предупредить Изборск о нападении.

Дозорные отряды рыцарей вели люди Ярославка, немного знакомые с этими местами. Они прошли берегами Смолки и Кудеби, схватывая город в кольцо. Когда сторожа донесла князю о рыцарях, с разных сторон появились сразу два полка, двигающихся на город. Не захваченной ими оставалась только дорога на Псков, но как потом узналось, по ней шли основные силы рыцарей.