Славянорусские древности в «Слове о полке Игореве» и «небесное» государство Платона

Исследователь календаря и хронологии И. А. Климишин, не называя летописи, в которой содержатся сообщения о походе Дмитрия Донского, ни цели похода, пишет, что иногда летописец указывает лишь индикт года. Таким, например, было сообщение о походе Дмитрия Донского «в году индикта 14». Индикт 14 соответствует годам 1361 и 1376. Но в первом из них князю было всего 11 лет. Следовательно, упомянутое событие имело место в 1376 году (Климишин,1985 С. 288).

Но так ли это? 16 марта 1376 года войска великого князя Московского вернулись из похода на Казань, на волжских болгар. Однако сам он не участвовал в походе, а посылал воеводу своего князя Дмитрия Михайловича Волынского. Сам Дмитрий Иванович совершил поход на Тверь, но в предшествующем, 1375 году в августе месяце. А в сентябре был заключен мирный договор с тверским князем Михаилом (Летописец, 1984. 204, 205). Индикт этого года с марта по август табличный - 13, но с сентября по февраль индикт больше на 1 и поэтому сентябрю 1375 года будет соответствовать индикт 14.

Таким образом, если подразумевается поход на Казань князя Дмитрия Волынского, то индикт 14 будет соответствовать марту месяцу 1376 года, а если поход на Тверь великого князя Московского Дмитрия Донского, тогда индикт 14 будет соответствовать сентябрю месяцу 1375 года.

В соответствии с таким положением дел мы вынуждены признать, что предшествующий году 6576 (1068) год 5675 (1067) в марте имел табличный 5й индикт, а в сентябре индикт стал больше табличного на 1 (5 + 1 = 6). Таким образом, придерживаясь этих фактов, мы должны опятьтаки признать, что при смене лет в марте индикт 6, как порядковый номер года, должен перейти на 6576 (1068) год и стать для него индиктом табличным до августа месяца включительно. Поэтому, располагая сведениями о том, что князь Глеб мерил ширину Керченского пролива в тот период, когда он был покрыт льдом, мы вынуждены принять датирующий признак индикта не только для месяца смены индиктов - для сентября, но и для месяца смены лет - для марта. В связи с этим мы должны сказать, что указанная ситуация сложилась в том месяце, в котором сменялись года - в марте. Однако рассмотренный нами ранее период замерзания Керченского пролива дает возможность говорить с полным основанием о том, что князь Глеб мог мерить его ширину только в январефеврале, но не в марте.

Данное противоречие мы можем снять в том случае, если учтем объективные условия счета времени на Руси по «небесным» (лунным) месяцам, в отличие от «книжных» (солнечных) месяцев юлианского календаря. Новый год начинался с появлением новой луны в первые весенние дни, близкие к весеннему равноденствию в марте. Поэтому начало Нового года не могло приходиться на одну и ту же дату юлианского календаря, а скользило по числам марта, падая в некоторые годы на февраль или на апрель, в связи с тем, что по древнему лунносолнечному календарю регулярно вставлялся дополнительный 13й месяц. Такой мартовский календарный год с переменным началом называют циркомартовским (лат. circa «вокруг») (Черепнин, 1944. С. 32). Чтобы сделать изложение более полным, следует, на наш взгляд, привести указание на этот счет в «Учении о числе всех лет» Кирика, диакона доместика (регента) Новгородского Антониева монастыря, написанное в 1136 г., где он в частности пишет: «Вестно да есть, яко в едином лете книжных месяцев 12, а небесных лун исходит 12, а некоеждо лето оставасть 11 дней и в тех днех на 4е лето приходит луна 13я». Исследователь астрономических основ календаря и проблем хронологии И. А. Климишин замечает по этому поводу, что на самом деле вставка 13го месяца производилась не «на 4е лето включительного счета», а чаще, в соответствии с требованиями 19летнего, метонова цикла (Климишин, 1985. С. 257).