Славянская хроника

Так прошла вся зима до того дня, как мы, приготовив на наших кораблях лестницы и установив боевые машины, погрузились на суда и 9 апреля, то есть в пятницу перед днём Страстей Господних, все разом, во имя чести святой римской церкви и ради поддержки Святой земли, с моря атаковали город. В этот день, хоть и без большой крови со стороны наших, мы встретили такой отпор, что стали посмешищем в глазах наших врагов, чьи позиции в этот день во всех отношениях были более слабы, так что мы были вынуждены оставить грекам вытащенные на сушу боевые машины и, не окончив дела, отступить на противоположный берег. В итоге, мы в этот день, очевидно, лишь напрасно тратили силы. Итак, сильно смущённые и объятые страхом, мы, тем не менее, укрепились в Господе и, приняв решение, вновь приготовились к битве. На четвёртый день, 12 апреля, то есть в понедельник после Страстей Господних, мы, воспользовавшись северным ветром, опять причалили к стенам и с большим трудом и при ожесточённом сопротивлении греков соединили корабельные лестницы с лестницами башен. Но, как только они, вступив в рукопашную, ощутили на себе мечи наших воинов, исход битвы не долго оставался сомнительным. Ибо два связанных друг с другом корабля, которые везли наших епископов — Суассонского и Труасского — и назывались «Рай» и «Пилигрим», первыми достигли своими лестницами лестниц на башнях и дали пилигримам счастливую возможность сразиться с врагами во имя рая. Знамена епископов первыми взвились на стенах, и служителям небесных таинств небом была дарована первая победа. Итак, как только наши ворвались в город, то несметная толпа отступила по воле Господа перед немногими; греки бросили укрепления и наши храбро открыли ворота рыцарям. Когда император, который в полном вооружении стоял в шатре неподалёку от стен, увидел их вторжение, то сейчас же покинул лагерь и бежал. Наши занялись резнёй, многолюдный город был взят, а те, кто спасся от наших мечей, укрылись в императорских дворцах. Наконец, наши вновь собрались уже после того, как устроили грекам страшную резню. Когда наступил вечер, они, изнурённые, сложили оружие, чтобы обсудить завтрашний штурм. Император также собрал своих людей и призвал их к завтрашнему сражению, уверяя, что теперь они в силах одолеть наших, которые заперты внутри городских стен. Однако ночью он тайно бежал, тем самым признав своё поражение.

Поражённый этим известием греческий народ приступил к избранию нового императора. Но, с наступлением утра, когда они собирались провозгласить некоего Константина[744], наши пехотинцы, не дожидаясь решения вождей, бросились к оружию, и греки, обратив тыл, оставили прочнейшие и чрезвычайно укреплённые дворцы, так что весь город в одно мгновение был взят. Было захвачено огромное количество лошадей, а золота, серебра, шелков, дорогих одежд и драгоценных камней, то есть всего того, что считается у людей богатством, нашли в таком изобилии, что стольких богатств, казалось, не было во всём латинском мире. Те, кто прежде отказал нам в малом, теперь по Божьей воле оставили нам всё, и мы по праву можем сказать, что ни одна история не рассказывает о более удивительных событиях во время военных походов, чем эта, и что в нас, очевидно, исполнилось пророчество, которое гласит: «Один из вас прогоняет сотню»[745]; ведь если разделить победу на всех, то каждый из наших осадил и победил не меньше сотни врагов. Однако, мы отнюдь не приписываем себе эту победу, ибо над всем чудесным простёрта длань Всевышнего и десница силы Его открылась в нас[746]. Это сотворено Господом и удивительно в очах наших[747].