Читаем Славянские сказки полностью

Грязное помело, окунулось в помои и начало хлестать воеводу. Несчастный посол опрометью выскочил в окно, сел в коляску и прямо поехал к королю.

Король послал другого посла, похитрее. Посол сперва выпытал, что дурак любит и, войдя в избу, подошел к печи и поклонился.

— Поедем к королю, Лежебока. У него для тебя припасена красная шапочка, красный кушак и сапожки.

— Если так, то пойду. Отправляйтесь вперед, а я вас догоню.

Посол уехал, а дурак поел лепешек с луком, запил квасом и знатно выспался. Погодя малость, братья стали будить его, говоря, что пора ехать. Но дурак, не двигаясь с места, проговорил свое присловье:

По щучьему велению,


По моему хотению —


Неси меня, печь, к королю.

В печи загудело, зашумело, двери избы раздвинулись, и печь плавно вышла из дому и побежала по улице и, обогнав посла, остановилась перед королевским дворцом.

Король со всем двором выбежал на крыльцо, дивясь такому диву, а дурак, лежа на печи, ел свои лепешки с луком да по сторонам посматривал.

— Кто ты, откуда и зачем явился? — спрашивал король.

— Я дурак-Лежебока, лежу на печи, ем лепешки с луком и запиваю квасом, а к тебе, король, явился за красным кушаком, поясом и сапогами.

Пока король разговаривал с дураком, вышла на крыльцо королевская дочь.

Очень понравилась дураку королевна.

— По щучьему велению,


По моему хотению —


Будь, королевна, моей женой, — прошептал он, и затем печь сдвинулась с места и пошла домой. Когда пришла к дому, двери раздвинулись, и печь стала на место. Дурак лежал как ни в чем ни бывало, ел лепешки с луком и запивал квасом.

С той поры затужила по Лежебоке королевская дочь, пала к ногам отца и стала просить вызвать ко двору Лежебоку.

Сколько ни уговаривал ее король, королевна твердила одно и тоже. Убедившись, что все убеждения его напрасны, король послал за Лежебокой.

На этот раз дурак ни за что не хотел ехать к королю. Посол должен был его связать и отвезти к королю связанного.

Царь тотчас же позвал чернокнижника, велел Лежебоку с королевной заключить в стеклянную бочку и пустить по ветру. Бочка полетела к небу, точно птица.

Королевна в бочке горько плакала и просила мужа освободить ее. Лежебока отвечал, что ему и в бочке хорошо. Но королевна так упрашивала, что он, наконец, смягчился:

По щучьему велению,


По моему хотению —


Спустись, бочка, на заколдованный остров.

Бочка тотчас же полетела к морю и, опустившись на заколдованном острове, развалилась на куски.

Это был такой остров, что кто бы ни попал на него, мог получить все, что пожелает. Лежебока с супругою разгуливали на острове и наслаждались, имея все, чего душа желала. Стоило им захотеть есть, как тотчас же являлся накрытый стол и по окончании обеда исчезал.

Лежебоке больше ничего не требовалось. Но королевна была иначе воспитана. Ей захотелось иметь дворец, и явился дворец из мрамора с янтарною кровлею, хрустальными стеклами и золоченой мебелью. Несколько времени спустя королевна объявила, что соскучилась без людей, и пожелала иметь мост; по которому на остров пришли бы люди. Ей-де необходимы фрейлины. Потом она пожелала видеть отца.

По щучьему велению и Лежебокину хотению от острова на берег перекинулся хрустальный мост с золотыми перилами и бриллиантовыми шариками. Мост был так длинен, что хватал до королевского дворца. Лежебока собрался было отправиться с женою к ее отцу, королю, но тут пришло ему в голову, что следовало бы ему быть поумнее, что такому дураку стыдно показаться образованным людям. Подумал, подумал и решил в последний раз обратиться к помощи щуки:

По щучьему велению,


По моему хотению —


Стать мне умником-разумником,

Людям на удивление!

И стал таким умником-разумником, что ни в сказках сказать, ни пером описать. Отправился с женою в путь-дорогу, пошли они по волшебному мосту, пришли к королю и пали к его ногам.

Король, увидав умного и пригожего зятя, обнял его и назначил своим наследником. В тот же вечер король задал пир на весь мир!

Ели и пили


И веселы были.


Я там был,


Вино и мед пил.


Что сам видел, То и вам поведал.

Русские сказки

Сказка о лягушке и богатыре

В некотором царстве, в некотором государстве жил был король, и у того короля не было жены; но он имел у себя трех любимиц, от которых получил по сыну. Король сему весьма обрадовался и сделал великий пир для всех министров. Потом отдал их воспитывать с великим рачением. А как уже взошли все трое его детей в совершенный возраст, то король любил их всех равно, как одного, так и другого, и не знал, которому из них поручить вместо себя правление государства. Но матери их жили между собою несогласно, ибо всякой хотелось, чтобы сын ее был наследником. Король же, видя их несогласие, не знал, как сделать, чтоб они были в согласии. Наконец выдумал король, и призвал к себе всех трех сыновей, и говорил им:

— Любезнейшие дети! Вы теперь все на возрасте, то время вам думать о невестах.

Дети его отвечали:

— Милостивый государь наш батюшка! Мы находимся в ваших повелениях, и что вы нам прикажете, то мы и будем делать.

Тогда король говорил им:

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза