Славянский оберег. Семантика и структура.

1. Кумиться, брататься с носителем опасности. В некоторых случаях считалось, что можно «приручить» демона, а также опасное или вредное животное, породнившись с ним. В Полесье при встрече с волком, чтобы тот не тронул человека, обращались к нему со следующим приговором: «Вовчику, най мой братику, не зымай мэнэ, и я тэбэ не трону» (Олбин козелец. черниг., ПА); сербы при встрече с волком говорили: «Побратиме, уклони ми се с пута!» [Побратим, отойди с моей дороги] [Ђорђевић 1, с. 213]. Сербы полагали, что, если покумиться {189} с волком, змеей, лаской, мышами, они не будут трогать человека, его скот и зерно [Ђорђевић 2, с. 141]. Человек, покумившийся с волком, змеей и пр., не должен был их убивать, в частности, представители сербского племени куча верили, что они находятся в кумовстве со змеями, поэтому не убивали их [Кнежевић 1960, с. 59; Ђорђевић 1, с. 306]. Выгоняя скотину в поле, говорили: «Хајд’ з Богом, милушко моја… Кумим те по триста и три пута, водом и гором, небом и земљом…» [Иди с Богом, милая моя, кумим тебя триста три раза с водой и лесом, небом и землей] [Раденкович 1982, с. 44]. Также можно побрататься с морой, чтобы она не душила человека. Для этого, пробудившийся ночью человек должен сказать: «Дођи, кујо, шјутра, у јутро прије сунца да ти дам мало соли!» [Приходи утром, сука, перед восходом солнца, дам тебе немного соли!]. Утром он должен побрататься с пришедшей морой, после чего она не сможет ему вредить (черногор. [Ђорђевић 1953а, с. 232]). Считая, что градовые тучи разносят самоубийцы, сербы, при приближении тучи к селу, обращались за помощью к утопленнику, находящемуся в туче: «О Милинкоооо, брате рођени, не терај овамо бела говеда… О Милинкооо, брате рођени, спаси!» [О Милинко, брат по рожденью, не гони сюда белых коров… О Милинко, брат по рожденью, спаси!] [Толстые 1981, с. 77] или: «Ђоко, по Богу брате, врати вријеме да по љетини не иђе» [Джоко, брат по Богу, отверни непогоду, чтобы она не шла по яровому] (босн. [там же, с. 73]). Ср. наименования мифологических существ, основанные на принципе родства: рус. названия лихорадки кума, кумаха, кумушка, дедюха, тетка, карпат. титюха [Шухевич 4, с. 232]; водяного кум Гребень (рус. [Успенский 1982, с. 172]); детской болезни родимец, родимчик; названия домового братанушко (рус.), батюшко дворовы снохач (рус.), браток (бел.), деденька (бел.); домовой бабушка доманушка (рус.); рус. названия лешего дядя большой, долгий дядюшка, банника баянный батюшка [СРНГ 2:43], детской бессонницы маценька-полуно́ценъка, черта дедунька; бел. демона, владеющего кладами, дзедка; серб. название чумы, а также вештицы кума [Чајкановић 1995, с. 223], серб. название медведя тета «тетя» [Ђорђевић 1, с. 259], болг. названия оспы баба Шарка, леля «тетя», стринка «тетя», а также самодив сестрички и др.

В Далмации человек, проходящий мимо кладбища, должен сказать: «Мртви моји, Бог вам прости! Ви сте били ка и ми, а ми ћемо ка и ви. Не преште с нами и ми ћемо к вами!» [Покойники мои, Бог вас простит. Вы были, как и мы, а мы будем, как и вы. Не задевайте нас, и мы придем к вам] [Ђорђевић 1953, с. 46]. В Полесье женщина, которая сама имеет грудного ребенка и пришла навестить родильницу с младенцем, чтобы не повредить им, должна при входе сказать: «Не буйсь, дитятко, я така, як твоя матка» (В. Бор хойн. гом., ПА); если пришедшая проведать {190} роженицу женщина перед этим имела половой контакт с мужем или у нее были месячные, чтобы не повредить ребенку своей нечистотой, она должна была сказать: «Я така́, як мати́» (Синевир межг. зак., КА) или: «Лунка сум, лунка си» [Роженица я, роженица ты] (серб. [Тановић 1927, с. 108]). Чтобы не допустить «зноса», т.е. болезни, возникающей при встрече двух маленьких детей у одного из этих детей, мать должна была сказать: «Одын хрэст, одын мыр, однэ́ пома́занне, коб нэ шкодыло ни тибе́, ни мне» (Любязь любешов. волын., ПА).