Славянский оберег. Семантика и структура.

К группе апокрифических текстов, исполняющих роль апотропеев, принадлежат также тексты, построенные по типу Голубиной книги, в виде вопросов и ответов об устройстве христианского мира. Рассказ о космичности мира, а также само перечисление ценностей, обеспечивающих его равновесие и культурное состояние, способны быть надежным «противоядием» против сил хаоса. Тексты такого рода своим источником всегда имеют книжную традицию. Приведем пример текста, известного преимущественно у западнобелорусских униатов: «Скажы ш ты мне, што есць дванадцать?» — «Дванадцать свентых апостолоў» [Для краткости в дальнейшем оставляем только ответы. — Е.Л.] — «одзинацаць прыказань косцельных, — дзесяць прыказанёў Боских, нам даных на горах Сымонских, — дзевець хороў ангельских, — госем свентых пророкоў, — шесь кветушак лилии прынайсвеншай Марыи, — пяць ран Хрыстус мял, як на крыжу умираў, — чатыры листы Вангелисты, — тры патрыярхове, — дзве таблицы Можайшовы, — одзин сын змарлый, што над нами крулюе» (бел. гродн. [Шейн 2, с. 633]). А.Н. Веселовский, считавший подобные тексты «катехизисом церковно-школьного происхождения, который отвечает первичным мнемоническим требованиям духовного обучения», нашел варианты этой «повести о числах» почти во всех европейских традициях [Веселовский 1889, с. 72-82]. Но использование подобных текстов в качестве апотропеев не известно в этих традициях. К примеру, у галицких русинов и румын тексты, подобные «повести о числах», исполняются на Рождество как песни, в Чехии их распевали ученики, ходя с учителем из дома в дом и собирая дары [Шейн 2, с. 703-704]. И только в западно-белорусской традиции считается, что ответы из этих текстов (вопросы задает черт) спасают невинную душу от нечистой силы [там же, с. 633], а сами вирши носят название «О збавеню души хрьісціянской, или размова чорта з маленьким хлопцам».

Функциональные обереги, как показывает приведенный материал, в основном являются текстами книжного происхождения, поэтому вопрос о приобретении ими статуса оберегов принадлежит более общему вопросу о принципах «отбора» традиционной культурой книжных текстов. {202}

Глава 3. Языковая структура апотропеических текстов

Понимание вербального апотропея как вида речевой деятельности и анализ апотропеических текстов с точки зрения общения, коммуникации, предполагающей наличие у текста определенной цели, отправителя, адресата, обстоятельств произнесения, выдвигает на первый план проблему собственно языковой прагматики. Основной задачей при этом становится выявление того, что М.М. Бахтин называл «речевым замыслом», или «речевой волей говорящего» и что в теории речевых актов называется иллокутивной целью. Один и тот же текст, содержащий семантику отгона, может ее «доводить до сведения» носителя опасности разными способами: с помощью угрозы, просьбы, приказания и пр., что в каждом случае и будет выражать «речевую волю» говорящего и соответствовать определенной иллокутивной цели угрозы, просьбы, приказания.

Проблема выделения иллокутивных целей, содержащихся в апотропеических текстах, одновременно является и проблемой определения языковых способов, не зависящих от отправителя текста и обеспечивающих распознание этих целей слушающим. Принципиальной особенностью текстов народной культуры, в том числе и апотропеев, является косвенность выражения тех или иных значений, несовпадение того, что говорится, тому, что «имеется в виду». Косвенные речевые акты в некоторых видах текстов являются единственно возможными способами выражения иллокутивной цели. К примеру, в одном из белорусских заговоров, оберегающих скотину от волков, говорится: «Воўк і ваўчыца і ваучаняты, вашы ногі павыламаты, вашы зубы пазамыкаты залатьімі замкамі, зялезнымі ключамі» [Замовы 1992, № 143]. Формально текст, содержащий обращение к волкам и перфектные формы глаголов, можно расценить как сообщение волкам некой информации об их состоянии. В действительности цель текста совершенно иная (ее можно назвать креативной, от англ. create «создавать») — обезвредить волка, магическим способом создать условия, при которых хищник не сможет повредить скотине. Исключительно косвенными способами выражается цель в апотропеических диалогах, в так называемых повествовательных текстах, в «операционных» текстах, содержащих «житие» предметов или растений, и многих других. {203}

Все косвенные речевые акты, встречающиеся в традиционных текстах, конвенционально обусловлены, их значение закреплено за ними в языковой традиции и не зависит от воли отправителя текста. В своих «Философских исследованиях» Людвиг Витгенштейн писал: «Скажите „здесь холодно‟, имея в виду „здесь тепло‟». Перефразируя слова Витгенштейна, можно заключить, что сакральные, в том числе апотропеические высказывания, основаны на искусстве говорить «здесь холодно», имея в виду «здесь тепло».