Славянский разлом. Украинско-польское иго в России

Петровское пристрастие к иноземщине никогда и ни для кого не являлась секретом, в то же время гораздо менее известно о его глубокой привязанности (иначе не скажешь) к Малороссии, что практически полностью заслонено европейской темой. Увеличение доли иностранцев в элите меняло многое, но отнюдь не выветрило украинско-польский дух. В любимцах Петра числился небезызвестный гетман Иван Мазепа (Ян Колединский), в молодости паж при дворе польского короля. Этот деятель стал гетманом ещё при царевне Софье, чья опала на нём никак не отразилась. Мазепа втирается в полное доверие и к Петру, даже сватает своего племянника за сестру А. Д. Меншикова. Изображает готовность «всеми силами крепить неразрывное согласие обоих русских народов», за что удостаивается ордена Андрея Первозванного.

Пётр всячески поддерживал статус Украины как особой, привилегированной территории в составе России, тратил немало средств на её обустройство. За счёт казны воздвиг там несколько крепостей для защиты от турок, закупал вооружение для местного воинства, освобождал от поборов. Первым из Романовых посетил Киев, где оставался почти всё лето 1706 года. Однако успехи армии Карла ХІІ, разгромившего Саксонию, Польшу и нагрянувшего на Украину, подтолкнули Мазепу к антироссийскому союзу; лишь Полтавская победа 1709 года переломила ситуацию. Но даже такое откровенное предательство не сказалось на трепетном отношении к украинским «братьям», в чём Пётр шёл по стопам отца Алексея Михайловича. Манифестом от 11 марта 1710 года великоруссам строго запрещалось «делать оскорбления малороссам, попрекать их изменою Мазепы», виновным грозило жестокое наказание вплоть до смертной казни за дерзкие обиды!

Тем не менее украинские историки сдержанно относятся к персоне Петра I, усматривая в нём некую предубеждённость по отношению к Украине в целом. В доказательство приводится назначение П. П. Толстого нежинским полковником в 1719 году на место умершего Жураковского. Это первое возведение россиянина в высокий украинский чин оскорбляет любителей «незалежности». Хотя возмущаться здесь особенно нечем, поскольку этот Толстой являлся зятем нового гетмана Скоропадского и получил назначение по просьбе тестя. Бурю негодования вызывает учреждение в 1722 году Малороссийской коллегии для ведения делами данной территории. Это подают как покушение на автономию, пренебрежение украинскими интересами, а председателя коллегии Вельяминова воспринимают как национального врага.

Конечно, для такой импульсивной натуры, как Пётр, измена Мазепы не могла пройти бесследно, но «гнев» царя, проявившийся через десяток лет в создании упомянутой коллегии, вряд ли можно назвать угрожающим. Напомним: Малороссийская коллегия — единственная из государственных структур, которая располагалась не в Петербурге, а непосредственно на Украине, в столице гетманщины Глухове. Не нужно объяснять, насколько это было комфортно для украинской верхушки, давая ей достаточно возможностей влиять на работу правительственного органа. Кстати, его функции долго оставались неопределёнными и ограничивались обязанностью заботиться «о прекращении неправедности». Иначе говоря, коллегия выступала в качестве высшей апелляционной инстанции для местных судов. Когда же Вельяминов пожелал коснуться финансовых вопросов, то даже не смог собрать необходимых сведений из-за вспыхнувших пререканий, откровенного саботажа и потока жалоб в Петербург.

Сменивший Скоропадского гетман Полуботок дошёл до того, что начал раздавать Малороссийской коллегии (правительственному органу) указания, чем и как надо заниматься! Взбешённый Пётр, вызвав гетмана в столицу, повелел арестовать его за вопиющее превышение полномочий, но никакого суда над ним не последовало, да и не планировалось. Следствие выяснило, что тот вёл себя вполне законно, всё шло к освобождению, если бы Полуботок не скончался в конце 1724 года. Через пару месяцев умирает и Пётр I, и об этом «недоразумении» просто забывают, а Малороссийская коллегия вновь низводится до инстанции по рассмотрению апелляций. Ни о каких серьёзных угрозах, нависших якобы над Украиной здесь говорить явно не приходится.

Если же украинские помещики действительно сталкивались с неприятностями, то тут Пётр всегда шёл им навстречу. Чего только стоит история с А. Д. Меншиковым, который, получив ряд имений на Украине, насильно завладел ещё деревнями под предлогом, что здесь укрывают беглых крестьян из России. В ответ помещики пожаловались в Петербург, но Меншиков всячески препятствовал проверке. В результате возникло так называемое «Почаевское дело»: обвинения поддержала та же Малороссийская коллегия, царь тоже встал на сторону украинских истцов, освободив Меншикова от должности президента Военной коллегии. Фактически тот был накануне опалы, которую отсрочило заступничество супруги государя Екатерины, а спасла от ареста последовавшая кончина Петра. Этот эпизод наглядно демонстрирует реальный вес малороссийского фактора.