Славянское реалити-шоу

Рюкзака с собой – для пущей мобильности – он решил не брать. В правый карман кожуха Егор запихал два жаренных заячьих окорока, завёрнутые в несколько тонких ржаных блинов. В левом разместил три сосновых факела и кресало.

Шагалось на удивление легко, первый привал он сделал только рядом с ящиками, набитыми прекрасной янтарной мозаикой. Пристроил свои брёвнышки к одному из сундуков с золотыми монетами, не торопясь, перекусил, достал из-за пазухи уже слегка потрёпанный блокнот, ещё раз внимательно всмотрелся в схемы подземных коридоров, нанесённые Платоном и Пугачём, убедившись, что запомнил всё правильно, убрал блокнот обратно. Потом примотал к правому бревну новый факел, зажёг его, присев, ловко взвалил ношу на плечи и продолжил путь.

Услышав далёкий шум реки, Егор непроизвольно увеличил скорость передвижения, но, пройдя вперёд метров сто пятьдесят, резко остановился: факел вдруг стал гореть менее ярко, тревожно потрескивая и разбрасывая вокруг мелкие зелёные искорки. А ещё его нос уловил новый странный запах, достаточно слабый, но крайне неприятный: явственно пованивало тухлыми яйцами.

– Что-то тут не так! – негромко пробормотал Егор, осторожно опустил сосновую ношу на каменный пол, вытащил из-за льняной полосы на правом бревне горящий факел, из кармана кожуха достал ещё один, поджёг от первого. Так с двумя горящими факелами в вытянутых вверх руках он и пошёл дальше, на приглушённый речной голос.

Идти пришлось гораздо дольше, чем предполагала схема Пугача. Егор даже поворчал немного, так, чисто для порядка:

– Написано же было в блокноте: – «От поворота, за которым слышен речной шум – до самой реки – порядка трёхсот семидесяти шагов»…. Я уже пятьсот шагов насчитал, ну, и где же эта река? Эх, Емельян, счетовод хренов! Морда безграмотная!

И только выйдя на речной берег, он понял, что ошибка Пугача здесь была совершенно не причём, вернее, никакой ошибки и не было. Река просто вышла из берегов: её ширина была уже не тридцать пять метров, как рассказывал Емеля, а добрых сто сорок. А от приметного камня, с которого так удобно было наблюдать за противоположным берегом, на поверхности воды осталась только макушка….

Подземная река гремела, бесновалась, грохотала, буйствовала…. Вокруг нестерпимо воняло совершенно тухлыми куриными яйцами.

«Всё понятно, сэр!», – дисциплинированно пояснил внутренний голос. – «Снега этой зимой выпало – с многократным превышением всех мыслимых и немыслимых норм. Наступила весна, снежная масса начала активно таять, вот подземный поток и вышел из своих берегов. И это – только начало! Так что, уважаемые граждане славяне, можете на продолжительное время распрощаться со своими наивными мечтами – относительно разных там мостов и паромов. А запах? Да это просто талые воды контактируют с какими-то содосодержащими породами, идёт соответствующая химическая реакция. Аромат (тут уж кому как!) протухших куриных яичек – побочный результат, не более того…. Куда впадает подземная река? Запросто может оказаться, что это – речка Саблинка. А что? Вот течёт себе под Вологодчиной, а потом рядом с Питером, возле деревни Саблино, и выходит на поверхность…. Почему бы и нет?».

Вернувшись в штрек, он уложил свои два бревна в боковую нишу, тщательно придавил их большими плоскими камнями.

На обратном пути Егор – словно по наитию – остановился перед проёмом в искусственной стене, отделяющей их пещеру от остального подземелья. Что-то было ни так, чего-то явственно не хватало….

Он тревожно замер на месте, высоко подняв горящий факел над головой и стараясь понять причину своего беспокойства. Только минут через семь-восемь пришло озарение: не хватало уютно подмигивающих цветных огоньков передатчика-излучателя, не было слышно таинственного потрескивания и шипения.

– Что за чёрт! – негромко ругнулся Егор сквозь зубы и осторожно пошёл по направлению к агрегату. – Спёрли его что ли?

Нет, громоздкое оборудование стояло на прежнем месте, но вид имело полностью неживой: все лампочки и дисплеи потухли, вогнутая сетка-радар больше не крутилась. Он ладонью левой руки, не занятой факелом, провёл по приборному щитку, перещёлкнул из одного положения в другое первый попавшийся под руку тумблер, повертел какое-то ребристое колёсико…. Нулевая реакция: строгого механического голоса, грозящего активацией всех взрывных устройств, Егор так и не дождался. Перед ним находилась совершенно бесполезная груда железа, годная только к сдаче в частный пригородный пункт по приёму металлолома.

«То-то ребята удивятся моим новостям!», – внутренне усмехнулся Егор. – «И сильное наводнение началось на нижних подземных горизонтах, и передатчик-излучатель накрылся медным тазом…».

Но удивить ему никого не удалось – по причине всеобщей заполошной паники, царящей в пещере. Где-то раздавались приглушённые, явно испуганные женские голоса и причитания, представители мужской части племени безостановочно и бестолково носились – в противоположных направлениях – по главному коридору пещеры.